Терраса, словно лестница к небесам, вела к трем залам, расположенным на её вершине. Эти залы назывались — Зал Верховной гармонии, Зал Центральной гармонии и Зал Сохранения гармонии — именно они были средоточием всей сути имперского дворца. Здесь принимались важнейшие решения, обсуждались государственные дела и вершилась история. Кажется в этом месте и я начинаю думать не менее пафосно.
Проводя меня до Зала Сохранения гармонии, мой сопровождающий низко поклонился и произнес:
— Прошу вас, регент вас ждет.
Стоило мне сделать шаг вперед, как ворота сами собой распахнулись и я на мгновение остановился, забыв про все правила этикета. Этот зал не зря носил такое название. Кажется я даже забыл как дышать, заворожённый красотой и величием этого места. Словно потоки энергии текущие отовсюду здесь становились идеальными. Пара часов медитации в таком месте, стоили нескольких дней.
Усилием воли я отбросил все и сделав восемь положенных шагов низко поклонился человеку, от которого исходила безумная мощь. Стоило посмотреть ему в лицо и сразу становилось понятно, что передо мной квинтэссенция великого клана Журавлей. Абсолютно спокойное лицо изрезанное глубокими морщинами, чем-то отдаленно похожее на лицо друга Гуанга, но намного более резкое.
Если дед Микито Тору был больше похож на древнего мудреца, то тут сразу ощущалось этот старик одетый в белый халат расшитый венценосными журавлями — воин. При этом воин опасный даже сейчас. Под озерной гладью его спокойствия ощущалось жуткое чудовище готовое напасть в любой момент.
Повинуясь его едва заметному жесту я подошел на подобающее расстояние и вновь поклонился со словами:
— Младший приветствует старшего. — Ответом мне был короткий кивок, а глаза этого монстра смотрели на меня словно он решал как удачнее мне срубить мою непутевую голову.
— Так вот какой ты, Ву Ян. Наслышан о тебе. Раздели со стариком чай. — Он указал на небольшой столик возле, которого были расположены подушки. Похоже регент предпочитал более древний вариант чайного ритуала.
— Почту за честь, господин. — И следуя правилам первым опустился на подушки. Почти как в спорте, там претендент всегда ожидает когда чемпион выйдет. В льдисто-серых глазах мелькнула тень одобрения и мой визави сел напротив меня со словами:
— Позволь поухаживать за тобой, Ян. Надеюсь ты позволишь мне себя так называть? — А вот такого я от него не ожидал. И на что мне отреагировать раньше? Большая часть людей тут же бы согласилась на более близкую дистанцию общения с столь значимой фигурой, но и тут есть нюансы. Как же хорошо, что память предыдущего владельца этого тела стала моей. Шугендзя обучают тонкостям этикета гораздо лучше. Приняв решение, я ответил:
— Разливать чай задача для младшего, господин. Дозвольте мне соблюсти традиции. — Как же я ненавижу эту дурацкую игру, но без нее тут нельзя.
— С возрастом мы все становимся немного чудаковатыми. Со временем, ты это поймешь. Если конечно доживешь. — А вот теперь пошел деловой разговор. Мне ясно дают понять, что моя жизнь в его руках и мне следует подчиняться.
— С уважением к вашим годам. — Я с поклоном указал на чайник, показывая, что я все понял. Насколько же проще в бою. Там или ты или тебя, а тут любое неосторожное слово может привести к гибели.
— Благодарю, за понимание. Ты уже избрал эмблему своего нового клана? — Как бы невзначай задал вопрос старик, наливая чай с идеальной выверенностью движений.
— Да старший и надеюсь она вам понравится. — Пусть я не умею так же плести кружева дипломатической беседы, зато я очень хорошо умею в треш-ток на грани приличия.
— Очень интересно, могу я узнать, что ты избрал своим символом? — Под мягким голосом старика слышался скрытый металл.
— Конечно, господин. — Полный смирения я достал из рукава свиток и тщательно его развернул. С идеально белой бумаги на регента Нефритовой империи насмешливо смотрел чернильно-черный ворон с окрашенным красным клювом. Не знаю почему, но я чувствовал, что мой герб должен быть именно таким. Я почувствовал как регент напрягся. Мой ход был крайне рискованный, но по факту выбора у меня не было. Патент дает право на создание клана, но подтверждает его носитель императорской печати, в данном случае Железный журавль, который смотрел на символ и он точно знал, что изображено перед ним.