Москва была огромным городом, настоящим мегаполисом. Сейчас она была завалена грудами бетона, кирпича, исчерчена трещинами огромных рытвин и гигантскими ямами от снарядов, но это не умаляло её статности.
-- Добро пожаловать в столицу. -- Улыбнулся мне Шеврон, он бросил взгляд на Вебера. -- Готовь жетоны, наёмник.
Вебер ничего не сказал, но по его взгляду мне и без слов стало понятно то, что он подумал. Рекс и Декстер, всю дорогу отдыхающие в багажном отделении, выходящим в салон, уже вскочили и, свесив языки из пастей, поглядывали вокруг. Дотянувшись до них, я с улыбкой погладила по макушке сначала одного пса, потом другого.
В животе вдруг что-то запорхало, а ведь возможно, что уже совсем скоро я встречусь с Крэйном. И потом, может быть, например, завтра или послезавтра попаду домой и увижу отца. Я закрыла глаза, не сдерживая улыбку. Скорее бы уж, скорее!..
До Белорусского вокзала мы добирались не так долго, как мне думалось изначально. Почти всю дорогу, пока мы ехали по шоссе, Шеврон ругал стоящих на Волоколамке торгашей и караванщиков, мешающих проехать машине. А ещё во время нашего путешествия по столице я обратила внимание, что многие районы города были огорожены так, словно бы они были отдельными поселениями. Некоторые из этих районов были победнее и даже не охранялись, вокруг других были выстроены укрепленные стены, под которыми располагались аванпосты с прожекторами или защитой из мешков с песком. Через полчаса после того, как мы въехали в город, мы прибыли туда, куда направлялись.
Площадь у Белорусского вокзала была заставлена автомобилями, а ещё забросана обломками фонарей, досками и другим мусором. Асфальт многочисленных автомобильных дорог потрескался, кое-где был вырван из земли или разломлен на куски.
Выбравшись из машины, я сразу же начала зачарованно разглядывать уходящие ввысь городские строения. Высокие крыши стремились к небосводу, и серые стены высоток почти соприкасались друг с другом. Казалось, на этих улицах сочетается несочетаемое: вот строгие здания из стекла и бетона тянутся вдоль улицы и тут же вскоре сменяются старинными домами-поместьями -- украшенными изысканной лепниной, не слишком высокими, с узкими окнами.
Несколько минут я потрясенно рассматривала впечатляющее здание Белорусского вокзала: светло-зелёное, украшенное белыми вставками и узорами у массивных деревянных дверей и у огромных панорамных окон с выбитым в них стеклом. Башенки на крыше вокзала утыкались острыми шпилями в небо, круглые часы уже давным-давно остановились.
У меня над ухом что-то звякнуло, и я обернулась. Вебер кинул Шеврону мешочек с жетонами, тот сразу же ловко поймал его. Криво ухмыльнувшись, Шеврон с неприязнью посмотрел на Вебера, затем перевёл взгляд на меня.
-- Бывай, детка, -- сказал он, растягивая слова. -- Почаще улыбайся.
"Нива" умчалась по разбитой дороге, ревя мотором и визжа колёсами. Вебер некоторое время провожал автомобиль взглядом.
-- Да, -- протянул наёмник. -- Времена временами, а козлов в Москве меньше не становится.
-- Ужасный тип, -- с улыбкой добавила я. -- Но если бы не эти типы, мы бы ещё долго сюда добирались.
-- Тоже верно. -- Пожал плечами Вебер. -- К тому же они согласились добросить нас до Белорусского, и отказывать им смысла не было.
Я кивнула, наёмник поправил сумку на плече, достал пистолет и, проверив что-то, снова убрал его в кобуру на поясе. Рекс и Декстер с воодушевлением забегали вокруг нас, принюхиваясь и прислушиваясь. Москва для них была слишком большой, слишком пёстрой, особенно после маленьких городков и поселений, через которые мы так долго шли.
-- Так, и каков наш дальнейший план? -- спросила я у Вебера, когда он окликнул меня, призывая следовать за ним.
Наёмник указал на резные двери из дерева -- тяжёлые и внушительные. Двери располагались под полуразрушенной аркой, на которой вились великолепные золотые узоры, в центре которых сияла буква М.
-- Сейчас в подземку и вперёд. Нам с тобой до Театральной пёхать. -- Вебер зашёл за колонну, укрываясь от пыльного ветра, что бушевал на открытой местности. -- Но для начала перекур. Заодно прикину кое-что по нашему маршруту.
Вебер скинул сумку, снял шлем и с удовольствием потянулся. Он достал из кармана пачку сигарет и некоторое время молча курил, неприветливо поглядывая на серые городские развалины. Достав из рюкзака бутылку, я исподтишка наблюдала за наёмником. Хороший он мужик, Вебер, ничего не скажешь. Странно, что у него до сих пор не было семьи. Хотя в сорок два жизнь, бывает, только начинается.