Послышалось шуршание из рации, сменившееся треском, через который я смогла расслышать что-то типа "Чего тебе ещё?".
-- Напомни-ка мне имя дочери Алексея Орлова, нашего Орлова, из научных сотрудников?
Снова послышался треск. Я сидела, вытянувшись в струнку от напряжения -- боялась, что если тот, кто на другом конце провода разговаривал с Центом, ошибется -- я пропала. Вокруг все шумело и гремело, связь была плохая, но я отчетливо услышала своё имя.
-- Маша Орлова. Мария.
-- Благодарствую, Ларс, -- произнес Цент, пронзительно глядя на меня. -- В общем, через пять минут ждите меня на аванпосту -- есть срочное дело, объясню всё на месте, конец связи.
Цент отключил рацию. Я улыбалась. Пыталась, конечно, изо всех сил сдержать улыбку, но не могла -- улыбалась, потому что была счастлива, ведь через пять минут я уже встречусь с Крэйном.
***
Мы с Центом вышли из бара, затем покинули ГУМ и выбрались на улицу. Вечерело. Ветер стал совсем холодным, а моя усталость слишком сильной. Пройдя через узкие переулочки, мы зашли в одно из старинных зданий. Миновали вход, охраняемый конвоем из парней в "цифре", и направились вперёд вдоль заброшенного этажа. Здесь повсюду были наставлены картонные коробки из-под дорогой одежды, у стен поблескивали кривые осколки, валялись обломки мебели. Судя по всему, до войны здесь располагался какой-то магазин: бутик или что-то вроде того. Вслед за Центом я прошла через зал, кашляя в кулак от страшной пыли, после чего мы вышли на слабо освещенную лестницу, так же, как и первый этаж здания, засыпанную старым хламом, и поднялись на второй этаж. Там мы снова наткнулись на двух конвойных, дежуривших у обшитой тканью двери. Что-то сказав одному из ребят, Цент прошёл за дверь, выводя меня в просторную прихожую, где стены были завешаны винтажными плакатами, а по углам у кожаных кресел горели пыльные торшеры. Дубовые двери многочисленных комнат, уходящие по длинному коридору в две противоположные стороны от прихожей, были либо нараспашку открыты, либо чуть-чуть прикрыты.
Я мельком огляделась. Здесь было довольно много народа, в основном, все мужчины. Многие были одеты в форму, хотя кое-кто был в джинсах и в футболках. Парни разговаривали либо весело, либо наоборот слишком серьёзно. Кто-то пил чай за кривым столиком возле обшарпанных стен, кто-то чистил оружие, кто передавал кому-то информацию по сета-приемнику...
Покусав губы, я кинула взгляд на конвойных, стоявших у дверей -- двух высоких парней в камуфляже и в бронежилетах. Они с таким суровым видом сжимали в руках свои тяжелые автоматы, глядя в мою сторону, что мне стало как-то не по себе.
Цент чуть склонился ко мне и быстро произнес:
-- Оставайся здесь.
Вообще, оставаться здесь одной мне не очень-то и хотелось. Да, все эти ребята были из Купола, но уж слишком сильно, по всей видимости, их удивило моё присутствие. Несмотря на то, что здесь было полно народа, как только мы с Центом нарисовались здесь, на меня вдруг все разом обратили внимание. Это было неудивительно -- я не очень-то вписывалась в местный пейзаж.
И вот, оставив меня одну, Цент пересёк широкий коридор и зашел в комнату напротив площадки, где я стояла. Я почувствовала себя донельзя неловко: курсировавшие из стороны в сторону ребята поглядывали в мою сторону с насмешливо-заинтересованными улыбками и о чём-то перешептывались. Как бабки на завалинке, не иначе. Дверь в комнату, в которую зашел Цент, осталась приоткрытой, поэтому я могла легко слышать то, что он говорит.
-- Крэйн, -- услышала я голос Цента, и у меня внутри всё похолодело. -- Там девчонка с замкадских пустошей хочет с тобой переговорить.
-- Я тебе говорил, куда следует отправлять девчонок с замкадских пустошей, с московских владений или откуда-либо ещё, если они приходят сюда и хотят со мной переговорить?
Моё дыхание перехватило, и нервы натянулись, словно тонкие скрипичные струны. Это был голос Антона. Это был его голос. Я его узнала. Мои губы растянулись в глупой улыбке. Неужели спустя столько лет нас разделяют всего несколько шагов?
-- Она утверждает, что она Мария Орлова, дочь Алексея, -- сказал Цент.
Некоторое время Крэйн молчал. Вскоре послышался звон гильз, треск кобуры и шаги.
-- Мария Орлова сейчас в Адвеге, -- ответил Антон. -- И она пробудет там ещё много лет. Не знаю, кто она такая, но Марией Орловой она никак не может быть. И уж ты-то должен об этом знать...