Мы подошли к усадьбе уже через двадцать минут после того, как выгрузились из машин у ворот города. Хлопнула парадная дверь и из-за колонн показался Михаил Георгиевич Соболев -- архонт города-государства Купол. Антон и Женя подошли ближе к лестнице, а я осталась стоять чуть поодаль, с удивлением присматриваясь к Михаилу. Честно говоря, Соболев не так уж сильно изменился за последние пять лет. И хотя возраст брал своё, он был по-прежнему весьма хорош собой. Его седые волосы были аккуратно уложены, подбородок гладко выбрит, а ясно-голубые глаза словно бы светились на лице. Сегодня Соболев был одет в изношенную куртку из коричневой кожи, темные брюки и высокие начищенные сапоги.
-- Вот это новость, -- радостно улыбаясь, произнес Михаил. Он спустился с лестницы, лучезарно глядя то на Женю, то на Антона. -- Приветствую вас, орлы! Буквально две минуты назад мне сообщили, что Вы уже вернулись. Чрезвычайно рад, ибо ждал вас тремя днями позже... -- Соболев пожал руку Антону и крепко обнял дочь. -- Какие новости? Что послужило причиной более скорого возвращения?
Антон с Женей быстро переглянулись. Радость от встречи на их лицах быстро сменилась на угрюмость.
-- Новостей очень много, -- ответил Антон. -- Есть хорошие, есть не очень.
Услышав слова Крэйна, Михаил некоторое время озадаченно смотрел куда-то себе под ноги, при этом его лицо оставалось молчаливо-каменным. Спустя какую-то долю минуты, он вздохнул и, наконец, сказал:
-- Я так понимаю, что это что-то очень важное. -- Соболев поднял взгляд на Антона и покрепче обнял дочь. Его руки при этом как-то нервно вздрогнули, тем самым выдав его волнение.
-- Весьма. -- Кивнул Крэйн. -- Но это требует отдельного разговора.
-- В любом случае, отец, -- немного замявшись, сказала Женя. -- Есть и хорошие новости. И одна из таких хороших новостей, прежде всего остального послужила поводом к нашему возвращению.
Соболев посмотрел на дочь, затем вновь взглянул на Антона.
-- Интересно, интересно, -- с энтузиазмом отозвался он. -- Так что же это за новость?
Крэйн коротким кивком головы указал Соболеву в мою сторону. Михаил обернулся. В первые несколько мгновений он непонимающе щурил глаза, вглядываясь в моё лицо. В ту секунду, когда я слабо улыбнулась ему, Соболев медленно выпустил из объятий Женю и медленно направился ко мне, удивленно хлопая глазами.
-- Поверить не могу, -- тихо произнес он, подойдя ко мне ближе. -- Маша... Но как же так?
-- Здравствуйте, Михаил Георгиевич, -- смущенно произнесла я. -- О, поверьте мне, это очень долгая история...
Соболев удивленно покачал головой.
-- И я... вполне уверен, что ты мне полностью ее расскажешь, Мария, -- улыбаясь, произнес Михаил. -- В любом случае, чего бы там не произошло... я очень рад тебя видеть.
Соболев крепко обнял меня, и я улыбнулась, обнимая его в ответ. Как же долго я ждала этих минут возвращения...
-- Если честно, у меня просто нет слов, -- отстраняясь от меня и поворачиваясь к ребятам, сказал Михаил. Он снова посмотрел на меня. -- Даже представить не могу, как будет счастлив твой отец, Маша. Нужно сообщить ему немедленно....
Меня накрыл новая лавина будоражащего волнения, когда я подумала о такой близкой встрече с отцом. Дыхание перехватило и я, не в силах сказать ничего более, просто кивнула. Вместе с Михаилом мы направились к лестнице, где стояли ребята. В эту секунду, именно в эту секунду, когда я оказалась в пяти шагах от первой ступеньки, наверху за колоннами снова хлопнула дверь, после чего я услышала голос моего дорогого и любимого папы.
Меня охватил жар, а моё сердце насквозь пронзили смешавшиеся в одно радость и скорбь, тоска и любовь. И теперь я все смотрела на отца и думала о том, что папа не так уж сильно изменился, хотя за эти пять лет возраст коснулся и его: вихры темных волос отчасти поседели, морщины стали острее, лицо казалось теперь более уставшим. Но он по-прежнему был все таким же прекрасным, мой папа. Интересный внешне, высокий, сосредоточенный. Бесконечно мной любимый.