Выбрать главу

Алексей Бакулин

КНИГА ВСТРЕЧ

ВСТУПЛЕНИЕ

Я сотрудник православной газеты. Православный журналист.

И надо сказать, что сколько веков существует христианство, столько обходилось оно без журналистов и журналистики. И ничего: вполне успешно обходилось.

Что же такое случилось с человечеством, что в ХХ веке, а пуще того в XXI журналистика стала необходима Церкви, как воздух? (А это так, — можете поверить моему опыту).

Вопрос, как говорится, неоднозначный. И я не стану на него отвечать. Просто потому, что для обстоятельного, вразумительного ответа потребуется ещё одна книга. Скажу только: да, с человечеством что-то происходит; человечество ныне отрывается от собственного прошлого, как космический корабль от земли. Или, может быть, как цветок от родной клумбы: ещё поживёт какое-то время в вазе на столе, а потом… Впрочем, и космический корабль не сможет бесконечно бороздить, так сказать, просторы вселенной; настанет момент, когда придётся или вернуться домой, или погибнуть.

…Да, но я говорил о православной журналистике. Фокус тут заключается в том, что никаких наработок на сей предмет в природе не существует: мы с коллегами идём непроторенными тропами, — как первопроходцы. Или, может быть, тычемся по углам, беспомощно, как слепые щенята. Так тоже можно сказать.

Особенность церковной жизни заключается в том, что новости в ней могут быть только плохие. Если жизнь на приходе, в благочинии, в епархии организована разумно, грамотно, так, как это требуется, — то новостей в ней случаться не должно. Пришла весна — справляй Пасху, пришла зима — празднуй Рождество, — и так снова, и снова, и снова. Для новостей места нет.

Как быть журналисту? Описывать в тысячный раз как владыка освятил очередной храм? Публиковать проповеди к Двунадесятым праздникам?

Право, я не знаю, как ответить на эти вопросы.

Я предлагаю вашему вниманию эту книгу — не как обобщение своего опыта, — упаси Боже!.. — и не как хрестоматию по православной журналистике.

Вообще, предлагаю вам отнестись к ней именно как к книге, а не как к сборнику интервью. Тем более, что тут не только интервью собраны. Тем более, что многие удачные, мне лично весьма дорогие беседы сюда не вошли.

Отнеситесь к этому тексту, как к дневнику.

Более десяти лет я бродил по Православной России — очень примечательная страна, надо вам сказать… Кто судит о ней только по телерепортажам из больших столичных соборов, по книгам, по случайно услышанным проповедям, — тот вряд ли понимает её. Вот книга путевых записок человека, который забрёл в эти края из тех мест, откуда и вы сами родом: из советского детства и юности, из кошмарных 90-х, из университета, из бизнеса, из… До вечера можно перечислять.

И вот я брожу по этой стране, и пока не испытываю желания возвращаться обратно. Более того: мне бы очень не хотелось вернуться. Отнюдь не хочу назвать эту страну раем земным — это было бы непростительным преувеличением. Но я не пишу о том, что мне не нравится. Это отдельный разговор. Здесь я пишу именно о том, что мне нравится, о том, что меня греет и питает. О том, что меня здесь удерживает.

……………………………………………

ПОХВАЛА ИНТЕРВЬЮ

(необходимые пояснения)

Слово «интервью» мне очень не нравится: совершенно не обтесавшееся в русском языке слово, ломающее речь, как запечённый в мягком каравае камешек ломает зубы. А производные от него!.. «Интервьюер» — это уже не камешек, а приличный булыжник; «интервьюируемый» — произноси, кому зубов не жалко!.. Я бы премию дал тому, кто найдёт слову «интервью» приличную русскую замену. Это не так просто: «беседа» не подходит — в беседе обе стороны равны, а в интервью есть своя иерархия; «разговор» — слишком неопределённо; я сочинил было «вопрошание», но это нелепо и выспренне. Словом, знатоки языка, вперёд!..

Да, слово «интервью» мне не по сердцу, но вот сам жанр…

Есть такой анекдот: «Писать пьесы просто. Слева пишешь, кто говорит, справа — что говорит». Так и с интервью: сначала пишешь вопрос, потом пишешь ответ — дело нехитрое. Однако…

Приходилось ли вам замечать, что слова в разговоре играют не самую важную роль? Задайте человеку простой вопрос, допустим: «Вы уже пообедали?» — и получите простой ответ: «Да, пообедал». Тысяча человек скажут эти два слова, и каждый вложит в них свой, понятный собеседнику, смысл. «Да… (насмешливо хмыкнул) пообедал…» — и вам ясно, что обед был не слишком хорош; «Да! (сияет, довольный) Пообедал!» — этот вполне удовлетворён трапезой. «Да (не отрывает головы от бумаг), пообедал…» — этот весь в делах, даже не заметил, что и ел… И это простой вопрос! А если спросить о чём-то более замысловатом?