Аюла Мафи, "Элементал: Стихии на Арене"
Прежде всего хочу признаться, что меня всегда коробило от названий с двоеточием и множеством обычных слов, написанных зачем-то с Большой Буквы, приблизительно вот так: "Карась: ужасная Агония в Ведре". Хотя это плохой пример, в таком названии прослеживается сюжет, а нужно сделать заголовок максимально бесполезным и невразумительным. Ну например, "Элементал: Стихии на Арене".
Автор не слишком грамотен - одни только «ручейки бардовой жидкости» чего стоят. И проблема тут даже не в том, что авторы, которые упорно не хотят вычитывать и править текст, считая, что «и так сойдет», тем самым проявляют неуважение к своим читателям. Гораздо чаще терпимое отношение к ошибкам и плохому языку - своеобразное писательское кредо: «да, я знаю, что пишу с ошибками, но мы же здесь не на уроке русского, и в книге главное совсем не это!». Это, конечно, очень утешительная мысль, но глубоко неверная. Если у автора дислексия, то грамотность и качество книги действительно могут быть никак не связаны, но во всех остальных случаях безграмотность - лучшая лакмусовая бумажка, которая означает узкий кругозор и малую начитанность автора, что, в свою очередь, гарантирует, что книга будет примитивной, инфантильной и бессвязной. Здесь мы все это видим в избытке - первая страница повествует нам о пансионе для «девочек-сирот из аристократических семей», в котором пятилетних девочек порют «ремнем из жесткой кожи огра», а способность одной из малолетних воспитанниц заставить других людей испытывать такую боль, что у них из ушей и носа льются ручейки «бардовой» жидкости, называются «даром эмпатии». Должно быть, когда Волдеморт пытал своих врагов заклятием Круциатус, это тоже было проявлением эмпатии... Автор обсасывает то, как бедных крошек таскают за волосы или пытают долгим сидением в тесном сундуке, и как маленькая девочка, которую тащат на расправу, пытается «тормозить босыми ножками по паркету, который нещадно жалил нежные ступни занозами». Сыграю Станиславского и скажу, что ни на секунду не верю ни в этот пансионат, ни в «дар эмпатии», ни в несчастных истязаемых малюток - слишком все это нарочито, неправдоподобно и слащаво. Автор рассказывает нам, по существу, об издевательстве над малолетними детьми - трудная тема, которая пробирала бы до дрожи, если говорить о ней простым и ясным языком, но которая способна вызвать только отвращение, если автор умиляется на свои выдумки, подмешивая сахарных соплей про босые ножки и про нежную кожу.
Кстати, совершенно непонятно, к чему была эта достоевщина в прологе, если уже на второй странице героини превращаются во взрослых девушек, и автор объявляет нам, что у «сестер» теперь есть приемная мать, они владеют магией, они богаты и все мужчины в округе только о них и мечтают. Единственное объяснение состоит в том, что у любой приличной Мэри Сью из фэнтези обязательно должно быть в анамнезе тяжелое детство с душераздирающе жестоким обращением, лучше всего - в приюте или детском доме, хотя на худой конец сойдут и злые родственники. Это обязательный и непременный пункт программы. А то, что наши героини - Мэри Сью, не вызывает никаких сомнений. Автор относится к ним без всякого намека на объективность, без конца напоминает читателю об их цвете глаз, невероятной привлекательности для мужчин, магических способностях и прочей ерунде, и призывает нас порадоваться тому, как ловко две засранки из раза в раз применяют свою магию к пожилой владелице магазина, чтобы внушать симпатию к себе и сбивать цену на ее товар. Торговка их за это - совершенно справедливо - терпеть не может, чувствуя, что с этими клиентками что-то не так, но автор безусловно одобряет образ действия сестер. Это типичная особенность всех книг про Мэри Сью - никто не имеет права плохо относиться к Мэри Сью, а если даже попытается, то автор его обязательно накажет и с помощью магии и авторского произвола все равно заставит вылизать любимому герою жопу.
Мир при этом остается таким же нелепым и невразумительным, как и в прологе. К деревенской торговке приезжает внук из столицы, причем не один - «еще и такого видного лорда прихватил, коллегу своего». Романы в жанре фэнтези - это, конечно, вымысел, но «видный лорд», который вместе со своим «коллегой» (!) потащился в глушь, чтобы поздравить старую портниху с днем рождения - это не фантастическая условность вроде магии или драконов, это просто глупость.