Ну и последнее. Я думаю, имя «Лиса» тут вообще не в тему. В главах про «бредовый остров» оно худо-бедно смотрится, но рядом с Томом, Эдди, Кэт и прочими "Лиса" выглядит чужеродным до нелепости.
Алена Лис, "Зверье"
Начинается рассказ с весьма банальных рассуждений о войне. О том, что она, мол, меняет человека. Причем тут же возникают смысловые казусы: "Будут сниться убитые ими враги. Вздрагивать от каждого шороха и бояться". Враги во сне будут бояться?.. Если автор так мало ценит свой рассказ, что поленился его вычитать, то совершенно непонятно, зачем его вообще публиковать. На о***бись, авось, кто-нибудь да прочтет?.. Отсутствие обложки косвенно подтверждает эту версию. Искать картинку в интернете автор тоже поленился.
Дальше полная сумятица. То слово "база", намекающее на современные военные подразделения, то вдруг кафтанчик и лапти. А точнее, "курточка поверх кафтанчика". Для сведения автора, кафтан - это мужская верхняя одежда. Курточки поверх него не носят! Это так же уместно, как скафандр на картине, на которой Иван Грозный убивает своего сына. Бредовость происходящего не уступает декорациям - идущего неизвестно откуда безымянного солдата, который ушел с "базы", потому что ему не хотелось с "ними" (с кем?) праздновать окончание войны (какой?) и "нажираться, как свинья", останавливает мальчик, который сначала называет его папой (малахольный, что ли?..) а потом ни к селу, ни к городу спрашивает "А расскажи, как там, на войне?". Видимо, именно так в представлении автора ведут себя сельские дети. А наш герой, конечно, тут же все ему вываливает - именно так в представлении автора ведут себя вчерашние военные, в душе которых война оставила незаживающую рану. Рассказывает он историю о том, как они с товарищами пришли в деревню, как им там сначала отказали в помощи, а потом все же помогли, и как потом по их следам пришли враги, насиловали и пытали местных жителей за эту помощь. Развязка, впрочем будет неожиданной. Но сам рассказ настолько слаб, что неплохая, вобщем-то, задумка не спасает. Итог: "Зверье" сгубило наплевательское отношение автора что к своему рассказу, что к читателям. Искать фактический материал, беседовать с живыми ветеранами и вообще трудиться над пришедшей в голову идеей автору рассказа было так же лень, как вычищать ошибки вида "плачЬ младенца" или подбирать обложку.
Анна Орехова, "Эффект Врат"
В процессе чтения первых страниц не мог отделаться от ощущения, что начал читать книгу с середины. Знакомство с миром и героями здесь сведено к нулю. Слова и поступки персонажей выглядят совершенно непонятными. Инопланетный детектив прилетает на Землю. Сперва все выглядит естественно - герой долгое время не может позвонить в дверной звонок и отмечает для себя «две золотистые закорючки на уровне глаз», которые «на земном языке означали число двадцать два». Но потом начинается какая-то фигня. Открывшая дверь девушка говорит: «Привет, детектив! Вот уж кого точно не ожидала увидеть!» При этом на ее щеках «появляется легкий румянец». Первая мысль - они знакомы? Фамильярный тон («привет, не ожидала») намекает, что знакомы. Но, хотя мы смотрим на происходящее глазами детектива, в его мыслях - никаких намеков на знакомство. Когда девушка открывает ему дверь, он видит ее так, как видят совершенно постороннего человека - «на пороге стояла невысокая девушка со стянутыми на затылке светлыми волосами». Он не думает «Алиса стянула волосы в хвост», хотя и знает ее имя - через несколько секунд он скажет ей - «Привет, Алиса!». Какие отношения их связывают, почему на щеках Алисы появился легкий румянец - автор не считает нужным это пояснять. Пускай читатель разберется сам по ходу дела, а не разберется - и плевать, невелика беда.