Синеволосый эльф, раскатанный паладином, уже поднялся на ноги, размял спину и поковылял из шатра, бормоча:
- О, мой владыка, вы все так же суровы и все так же шуток не понимаете.
Кьяра, проигнорировав его бормотание, села завтракать. Горячее вино с корицей и кусочками фруктов было как раз кстати, да и жареное мясо было мягким и сочным. Она отщипнула кусочек, чтобы дать волку. Тот слизнул ломоть огромным розовым языком, не моргнув и глазом, однако просить добавки не стал. Очень воспитанный и умный зверь.
- Скаг, значит? – сказала она волку, прожевав. – А я Кьяра. Пойдем на улицу? Посмотрим, что там происходит.
Волк, убрав язык, склонил голову набок. Кажется, он и правда знал общий.
За пологом было чуть светлее, чем ночью. Мрак пробудил в Кьяре легкое беспокойство, но в следующее мгновение до нее долетели радостные крики и фонтаны рыхлого снега. Разноцветные эльфы резвились вместе с огромными белыми волками. Под черными меховыми плащами поблескивали новые доспехи. Ветер улегся, в свежем воздухе пропали режущие нотки.
Эрик засуетился, убирая посуду. У входа в шатер он столкнулся с Эриданом.
- Эрик, я так и не понял, - грозно начал паладин, - где спальное место для моего оруженосца?
Денщик стал белее снега и забормотал:
- Возникла небольшая заминка, господин...
- Заминка?...Заминка?! – голос эльфа сорвался на крик. - Эрик! Где?! Кровать?!
Эйлевар схватил его и встряхнул как мешок с мукой. Тот в ответ только еще больше съежился, не в состоянии сказать что-либо вразумительное. Эридан прорычал, кинув его оземь:
- Ты разочаровал меня, Эрик. Мне не нужны непонятливые слуги!
И крикнул куда-то в сторону:
- Эй, стража! Убить этого! А тело отдайте зверям!
Бледное лицо денщика исказилось ужасом.
- Нет, господин, пожалуйста! – завопил он, срываясь на судорожные всхлипы.
Кьяре стало жутко от этой сцены. Ей было жаль парня, остро захотелось вмешаться, вступиться, но страх перед эльфом одержал верх.
- Со мной он еще мягок, - шепнула она волку, и тот заскулил в ответ.
Два солдата схватили несчастного, поволокли по рыхлому снегу. Эрик почти не упирался, но ослабевшие ноги не желали слушаться его. Насыщенно-красный ореол Эридана зловеще выделял его фигуру из темноты. К нему подошел золотоволосый эльф и сказал мягким голосом:
- Господин, может, стоит пощадить его? Начинать войну с убийства своих же - плохая примета.
Паладин задумался, посмотрев на него:
- Я не помню такой приметы, Элледин.
Однако пылающий огонь в глазах усмирился, взгляд стал привычно суровым, без жажды убийства.
- Но хорошо. Эй, не убивать его!- крикнул он в спину уходящим стражникам. Те притормозили. - Посадите в снег с куском льда на спине. Когда лёд оттает, он свободен.
Кьяра фыркнула. Да он «добряк», каких не сыскать.
Паладин прочистил горло, привлекая к себе внимание девушки, и протянул ей какой-то предмет, сказав при этом:
- Возьми. Я понимаю, что твое оружие - магия, но в бою может произойти все, что угодно.
Тифлингесса с удивлением рассмотрела то, что он ей дал. Это оказалась перевязь, сплетенная из черных кожаных полос, на которой в новеньких ножнах красовался изящный кинжал. Она вытянула его, посмотрела на идеально заточенное слегка изогнутое лезвие и рукоять, украшенную кровавиками. Жаль только, никаким оружием, кроме шакрама, девушка пользоваться не умела. Однако об этом она предпочла умолчать и сказала лишь:
- Спасибо, господин.
Тот приятно удивился ее обращению, но предпочел отвернуться и скрыть свои эмоции. Он кивнул на волка:
- Я думаю, тебе надо немного на нем прокатиться, чтобы привыкнуть… Так, всем слушать мою команду! Живо на волков! – громко прикрикнул эльф, и резвящиеся в снегу гвардейцы мгновенно замерли, а в следующее мгновение уже начали попытки оседлать зверей.
Кьяра повернулась к Скагу и сказала дружелюбно:
- Покатай меня, хороший волк.
Зверь в ответ, радостно переставив лапами, подставил меховую спину. Девушка аккуратно оседлала его, почувствовав мгновенно, что гибкий позвоночник волка играет под ее бедрами и норовит ускользнуть. Тифлингесса поспешила сжать колени и тем самым удержалась. Некоторым эльфам повезло меньше, и они хлопнулись в снег. В остальном ребята неплохо ладили со зверями. Однако эльф с киноварно-красными волосами вполголоса ругался на лежащего в снегу волка, который равнодушно отвернул от него свою голову. Зеленоволосый негромко, но отчетливо произнес: