Рыжий эльф заметил Кьяру.
- Оруженосец? - сказал он звонко и певуче. – Сторожишь палатку от зубной феи?
- Да, - весело подхватила девушка. Настроение у нее было на редкость хорошее. – От любых фей, исчадий и остроухих недоумков.
- Не бойся, оруженосец, феи не любят запах серы, - насмешливо продолжил рыжий. Он был бы симпатичным, будь у него более выразительные брови. Улыбка у него была широкая и насмешливая, а в зелено-карьих глазах плясали отблески золотистой ауры.
- Отстань от нее, - осадил его Элледин. – Она действительно охраняет.
- Ага, вчерашний день, - усмехнулся зеленоглазый, а затем вновь обратился прямо к девушке. - Не серчайте, не каждый день увидишь женщину с хвостом. Принял вас за гончую йет[1].
Кьяра улыбнулась в ответ, демонстрируя острые клыки, а эльфы продолжили свой путь. Колкости рыжего были не так уж страшны. Эридан умел и жестче обласкать.
Проходя мимо, Арадрив остановился и сказал ей:
- Эридан сегодня не встанет и завтра, наверное, тоже, так что лучше бы ты пошла отдыхать.
- Я уже отдохнула, - ответила Кьяра. – Скажи, Арадрив, а Нежность – это какой-то титул?
Синевласый немного задумался.
- Я мало что знаю, - наконец проговорил он. – Нежность Ледяной Девы – название ледяного топора, который был избран Госпожой Зимы в качестве своего священного оружия. Возможно, это и титул. Возможно, нет.
- Вот оно что, - хмыкнула чародейка. – На какую церемонию вы собирались?
- Сегодня будем хоронить и оплакивать наших павших, - ответил эльф. – Что ж, не буду отвлекать тебя от караула.
Он пошел следом за своими товарищами. В нем не было и следа того придурковатого, насмешливого мальчика, каким он предстал перед ней раньше. Эта необычайная серьезность в лице и тоне голоса была понятна Кьяре. Потерять товарищей - это очень горько. Сама тифлингесса была далека от понятий семьи, как того надежного убежища, где тебя примут и полюбят несмотря на твои ошибки, даже если весь мир отвернется. С одной стороны она цинично отвергала подобное понятие, как неизбежность проявления слабости, мягкого подбрюшия, а значит, возможности для врагов нанести удар точнее и смертоносней. С другой стороны, что-то было гипнотическое в безусловной искренней любви и чувстве безопасности. Хоть она и считала себя прожженной, но порой и у нее возникали моменты сентиментальности.
Девушка устроилась неподалеку от полога, в густой тени шатра, и снова погрузилась в созерцание.
Лагерь постепенно проснулся, оживился. Мимо туда-сюда засуетились солдаты и рабочие, в основном люди и эльфы. Ни одного тифлинга или полуорка. Какое расистское войско, подумалось Кьяре. Видимо Эридан испытывал глубокое предубеждение к ее собратьям. Что за снобизм!
Вскоре ей стало скучно наблюдать, как палатки покрываются снегом, и она все же решилась рискнуть с жемчужиной. Потратив пару часов на настройку, чародейка обнаружила, что данная штучка способна держать концентрацию на заклинании вместо заклинателя, отчего возможности владельца артефакта расширялись. Сама девушка редко пользовалась подобной магией, поскольку в бою всегда был риск потерять сосредоточенность из-за боли и банальной неразберихи вокруг. Попусту тратить силы она не любила, но вещь все равно была полезная.
Девушке захотелось еще раз рассмотреть камушек, но, прикоснувшись к нему, она почувствовала, как в кожу впилось несколько щупалец, растущих прямо из артефакта. Извивающиеся нити ушли под кожу, проступив, словно вздувшиеся вены или нити грибницы. Боли не было, но чародейка ощутила внедрение чужеродного разума в свои мысли. В ушах послышался гул прибоя. Хорошенько обругав себя за глупость, попыталась снять украшение, но оно накрепко впилось в тело. Ведь предупреждала ее Тимора! Однако сделанного не воротишь. Кьяра поспешила найти шиверпайнских ведьм. Уж они-то должны были понимать, что делать с этой странной штукой.
После долгих поисков, боли от разрыва дистанции с подопечным, девушка, наконец, увидела двух фей, идущих вдоль ряда палаток. Судя по скорости шага, они никуда не спешили. Подбежав к ним, девушка поинтересовалась:
- Можно вас отвлечь?
Времени на любезности у нее не было.
Одна из фей сузила черные, как два семечка, глаза, словно пытаясь вспомнить девушку, а затем сказала:
- Ты служишь Эйлевару, верно? Что тебе нужно?
- Да. Мне нужна ваша помощь, - сказала тифлингесса. Она отодвинула ворот одежды и продемонстрировала жемчужину, устроившуюся аккурат между ее ключиц. – Как ее снять?
- Это Жемчужина Морской Царицы, она принадлежит Оберону! – фея округлила глаза, и те стали напоминать две черные дыры в черепе. - Как вообще она оказалась у тебя?