Прибывшие, гостеприимно принимаемые Ханой, рассказывали, что над Прутом, по турецкой стороне, стоит целая армия правоверных, ожидающая возможности вернуться в страну. Там они существуют в холоде, голоде и нищете, видя издали польский берег.
В мае прибыло долгожданное второе письмо от Моливды, в этом письме он доносил нам о стараниях его самого и пани Коссаковской, а так же других вельмож и епископов у самого короля – тем самым мы снова начали думать о возвращении в Польшу. Яаков ничего не говорил, но я видел, как вечерами берет он книгу на польском языке, но делает это в тайне. Я догадался, что таким образом он учит польский язык, но удостоверился лишь тогда, когда как-то раз он спросил меня, как бы мимоходом:
- Как такое возможно, что по-польски говорится: "едэн пес", но "два псы"? Ведь должно быть: "песы".
Я не мог ему этого объяснить. Тем же самым путем вскоре дошла охранная грамота от короля. Написана она была крайне возвышенно, и я очень сильно натрудился, чтобы перевести ее максимально верно. Я читал ее так много раз, что она запала мне в память, и даже ночью, разбуди меня ото сна, я мог бы цитировать ее любые избранные фрагменты:
Обращались к нам с прошениями упомянутые Советники Наши, от имени и со стороны четко выраженных контрталмудистов, дабы оных, под протекцию нашу королевскую взявши, выдали эту грамоту охранную супротив свирепости и попыток каких угодно лиц, так же и упомянутых неверных талмудистов, дабы тем контрталмудистам не только в подольском воеводстве, но во всяком ином месте в Королевстве и Державах Наших вольно пребывать, судиться в незавершенных процессах, дабы приговор был принят во всяческих судах, дабы наивысших в Королевстве духовных и светских лиц поддерживать, требовать возмещения нанесенного им ущерба, и в общем – дабы привилегиями, правами, свободами, коронными законами иудеям данными, пользоваться невозбранно, добровольно и спокойно они могли, или же предоставить и позволить таковыми пользоваться.
К этим же прошениям, справедливо и верно к Нам направленным, рассмотрев то, что контрталмудисты эти, иудейский талмуд, бесчисленными святотатствами переполненный, всеобщему добру Правоверных Церкви и Отчизны вредящий, наивысшими Папами на огонь осужденный, как в некоторых королевствах, так и в Нашем, по справедливому декрету упомянутого уже в Господе преподобного, сударя отца Миколая епископа, посреди города Нашего, Каменца Подольского сожженный, отрицая, от него же отрекаются, к познанию Бога, в Трех Лицах существующего, но Единого по сути, приближаясь, науки, из Ветхого Завета изъятые, признают и считают...
И этих же контрталмудистов в Нашу протекцию взявши, таковым во множестве всеобщем, и в частности каждому, охранную грамоту, ради доброго успеха супротив свирепости и попыток выше указанных и всяческих лиц, ради усмирения обид, правовой поддержки упомянутым, обретения просьб, мы выдать и позволить соизволили...
Данной грамотой добрым успехом вышеперечисленные контрталмудисты удостоены и поддержаны, безопасно и без каких-либо препятствий, которых опасаются они, в Королевстве и Державах Наших пребывать, торговлю в соответствии позволенным привилегиям вести в каждом месте, по деревням, местечкам, городам и ярмаркам, равно как и совершать достойные и честные покупки, представлять пред Судами, как духовными, так и светскими, коронными иски или же отвечать на них; сделки не только юридически, но и добровольно совершать, и по-иному, в соответствии с законом, справедливости и правотой действовать, и свою милость протекционную распространяем на их жен, детей и домашнюю челядь, на их недвижимое и движимое имущество, дабы они, спокойно и рассудительно советуясь, не даая причины всяческой ссоре и спорам, этой милостью Нашей во зло не пользоваться, и всем, от которых ущемление или какую-либо опасность видели, к их и всеобщей ведомости данную защитную грамоту предоставили...
Дано в Варшаве, в 11-й день мес. Юния, года 1758, Нашего же правления – XXV. Август Король.
Нечасто сам король становится на стороне угнетенных, так что радость настала всеобщая и громадное возбуждение, поскольку все уже начали паковаться, собираться, завершать свои коммерческие дела. Маленькие базарчики, где вечерами шли бесконечные диспуты, внезапно опустели, ибо все заняты были теперь предстоящим путешествием, и уже начали доходить до нас вести, что над Днестром и Прутом тысячами кочуют наши – возвращаемся в Польшу.