Так что мне, Ясновельможная Госпожа, кажется, будто бы печатное дело для того придумали и черным по белому установлено, чтобы творить только ту добродетель, чтобы знания наших предков записывать, накоплять, чтобы доступ к ним имел каждый из нас, даже самые малые, если только читать выучатся. Знания должны быть будто чистая вода – даром и для каждого.
Долго я размышлял над тем, какое же удовольствие могу я доставить Вам, Ясновельможная Госпожа, своими письмами, раз столь многое вокруг Вас, Сафо наша, творится. И тогда задумал я, чтобы Вам в каждом письме размещать миранды48 всяческие, которые я изобрел в своих книгах, чтобы Вы могли похвастаться ними в доброй компании, в которых – в отличие от меня – Госпожа бывает.
Посему сегодня начну с Чертоской Горы, что под Рогатином, в поле, в восьми милях от Львова находится. На самую пасху 1650 года, 8 априлиса, перед войной с казаками под Берестечком, с места на место была она перенесена, посредством motu terae – землетрясения, то есть, ex Mandato, то есть, по воле Господа нашего. Простонародье, в геологии не разбирающееся, считает, что это черти той горой хотели привалить Рогатин, вот только петух, запев, силы у них отнял; отсюда и название. Вычитал я это у Красуского и Ржончиньского, оба из Общества Иисусова49, то есть источник достоин доверия.
7
История Йенты
Отец Йенты, Майер из Калиша, был одним из тех справедливых, которые обрели честь увидеть Мессию.
Случилось это еще до ее рождения, в гадкие и злые времена, когда все ожидали спасителя мира, поскольку несчастий людских было так много, что невозможным казалось, чтобы мир мог существовать и дальше. Столько боли никакой мир не подвигнет. Его уже невозможно ни объяснить, ни понять; никто не поверит, что в нем и дальше имеется замысел Божий. Впрочем, те, кто обладает чувствительным глазом, чаще всего, это пожилые женщины, которые много чего видели в жизни, замечали, что портится сам механизм мира. К примеру, в мельнице, в которую отец Йенты привозил зерно, как-то ночью лопнули жернова, все до одного. А молочай со своими желтыми цветками как-то утром сложился в букву "алеф". По вечерам солнце заходило кроваво, оранжево, так что все на земле бурело, словно бы от засохшей крови. Камыши на реке выросли такими острыми, что резали людям щиколотки. Полынь сделалась такой ядовитой, что сам ее запах валил с ног взрослого мужчину. Одни только резни Хмельницкого – ну каким образом должны были они помещаться в планах Божьих? Ужасные слухи про них, что с 1648 года расползались по разным странам, все больше беженцев, вдовцов и агун50, осиротевших детей, калек – все это было несомненным доказательством того, что близится конец, и мир вот-вот родит Мессию, что уже вот-вот начались родовые схватки, и, как было это записано, старый закон делается недействительным.
Отец Йенты прибыл в Польшу из Регенсбурга, откуда все семейство изгнали за все те же самые, извечные иудейские грехи. Поселился он в Великопольше, где торговал зерном, как и многие его собратья, и высылал это замечательное, золотое зерно в Гданьск и дальше, в мир. Дело шло у них хорошо, им всего хватало.
Он только начинал, когда в 1654 году началась зараза, и болезненный воздух забрал множество людей. Когда же пришел мороз и заразу выморозил, то держался долгими месяцами, и те, что выжили, замерзали теперь в собственных постелях. Море превратилось в лед, и до Швеции можно было добраться пешком; порты замерли, домашние животные издохли, дороги засыпал снег, и всяческое движение прекратилось. Потому-то сразу же, весной, появились обвинения, будто бы все эти несчастья из-за иудеев. В стране пошли судебные процессы, а иудеи, чтобы защищаться, попросили помощи у папы римского, но, прежде чем посланец успел вернуться в Польшу, пришли шведы и начали грабить города и села. И вноб досталось иудеям – поскольку они неверные.
Потому-то отец Йенты с семейством отправился из Великопольши на восток, к родичам во Львове, где он надеялся найти спокойную пристань. Здесь было далеко от широкого света, все приходило с запозданием, а земля оказалась необыкновенно плодородной. Как в тех колониях, в которые охотно эмигрировали люди с Запада, для всех могло найтись местечко. Но только лишь ненадолго. Потому что после изгнания шведов, на развалинах и на рынках полностью разграбленных городов вновь начали задавать вопросы, кто же виноват во всех несчастьях Речи Посполитой, и вновь чаще всего звучал ответ, что это все иудеи с иноверцами, которые чего-то там затевали с захватчиками. И вот поначалу начали дергать ариан, а сразу же потом начались и погромы.