Роберт, оказывается, вначале не имел страховки, и операцию ему сделали за счёт богатых не только деньгами, но и душой людей. Потому что сеанс химиотерапии восемь тысяч евро стоит, и так каждые три недели. И кто-то оплачивал эти счета.
И кто-то купил Роберту «Лэнд Круизер», чтобы ему не очень жёстко было больных собак катать. И кто-то нанял трёх работников, чтобы теперь они кормили рыбок и собачек и следили бы, чтобы они вместе со смотрителем своим были веселы.
И Роберт был очень весел, когда в тот день мы с ним увиделись:
– Что, Маратик, неужели, если плакать мы с тобой будем, нам будет легче?
– Нет, дорогой мой Роберт, я люблю смеяться. Вообще люблю смеяться, а с тобой мне особенно радостно.
4
Жизнь прекрасна и удивительна. То, что прекрасна, я особенно сильно удивился, поняв месяц назад, что болею очень нехорошо. Я сразу полюбил своих близких сильнее и стал сердиться на себя, что любовь свою прежде скупо показывал.
А друзья у меня чудесные! Нежные и трепетные, как лесная лань. Не хотят они меня расстраивать, а только радовать хотят.
Пожаловался я в гостях в дружеской семье за ковшом сидра, что вот, мол, шёл-шёл, никого не трогал, а они накинулись и почку у меня отняли. Правую, любимую. Я её, может быть, продать собирался, чтобы левую подлечить. Так эти шакалы в белых халатах и разговаривать со мной не стали.
Друзей прямо в хохот кинуло от моей новости. Особенно Лариска смеялась:
– Вот тоже дурачишка, нашёл, чем хвастаться! У сестры брата моего свёкра почту отняли, тьфу, почку, когда ей едва за шестьдесят перевалило. Так она ещё сорок лет прожила! Всех пережила! Внуков похоронила!
Я было попытался возразить, что не хочу хоронить внуков, но тут муж Ларисы включился:
– А у меня, Маратик, был знакомый – ты его не знаешь – ему, даже не помню когда, почку отняли – как раз правую!
– И что?
– А то, что он с тех пор два раза от сифилиса лечился и три раза от белой горячки!
– Илюшка, я не хочу лечиться от сифилиса! И почему это я не знаю твоего знакомого сифилитика с белой горячкой?
– Ты тогда уезжал к бабушке и всё пропустил!
И все остальные друзья тоже меня на смех подняли, узнавши, что у меня отняли только одну почку.
Ладно, подумал я, ладно, чего я, действительно, кипишую.
Но люди в белых халатах не унимались, продолжали искать во мне что-то своё любимое и таки нашли.
– Наверное, нам придётся от вашего левого лёгкого немножко отрезать. Так, самую малость! Но это ещё не точно! Вы не возражаете?
– Я? Возражаю?
Последний раз я пытался возразить, когда мне, первокласснику, сломали палец неразорвавшимся снарядом. Нет-нет, я не партизанский сын полка, просто школа наша была возле танкового училища, и там мы собирали металлолом.
Ну, в общем, пошёл я опять друзьям жаловаться, а они ещё пуще надо мною потешаются:
– Да ты издеваешься! Ну, ладно, в прошлый раз хоть целую почку отняли, а сейчас ведь будет только кусочек лёгкого! Ты знаешь, сколько людей на земле потеряли разного размера кусочки лёгких?
– Даже не представляю! И что они?
– Пьют, гуляют и веселятся!
– Друзья, а нельзя это всё делать без отъёма частей моего ливера?
А они мне назидательно:
– А это тебе потому, дорогой наш дружище, что в первые шестьдесят лет ты выбрал весь ресурс, что тебе был выделен ненавидимым тобой господом богом!
Ну, ладно, пошёл я вспоминать, как хорошо мне было, когда меня не свежевали, как молочного поросёнка перед копчением. Прилёг я вздремнуть, а за мною кто-то бежит, ноги сбивая. Оглянулся, а это некто в белом халате, запыхался весь:
– Сэр! Я спешил вам сообщить, что не только пить, но и курить вам опять можно. Ни в чём себе больше можете не отказывать!
– Что, не помогло отрезание разных частей моего тела?
– Почему же не помогло? – обиделся доктор, – Вот же, мы с вами ещё разговариваем!
Пошёл я к друзьям грустной новостью поделиться. А они мне:
– Ха, опять он нас всех обштопал!
– Ну, ты хитрец, а ведь всю жизнь татарином притворялся!
– Маратик, ты сам-то видишь, как ты всех нас обошёл! Нам здесь ещё мучиться и мучиться, а у тебя уже не будут болеть ни спина, ни ноги. Ты не будешь больше вскакивать по ночам оттого, что ноги судорогой сводит или руки. Неблагодарный!
Я уже говорил, что так совпала моя болезнь, что нам переезжать надо в другой дом. И, конечно, все мои друзья умоляют меня позволить помочь с упаковкой вещей. А я не люблю суеты – сам я, сам. Но у жены моей подружка есть, и у неё муж тоже чувствует себя очень нехорошо. И подружка говорит, что они с мужем приедут помогать, потому что он очень хочет. Ну как тут откажешь?