В его голосе прозвенела сталь предупреждения. Негромко сказанная фраза отразилась от окна, потолка, стен. И вернулась молчаливым повтором в его взгляде. Арине стало страшно и холодно. Но прижаться к мужчине, который смотрел ТАК было невозможно. Отпустив девушку, Федор вышел в коридор. Разозлился. Он разозлился. Давно с ним такого не случалось. Арина грызла пальцы.
- Перестань.
Он вернулся через пару минут.
- Перестань. Мне нравятся твои руки. Не уродуй их, пожалуйста. Хочешь - меня укуси.
Вновь стал спокойным и близким. Но перед мысленным взором Арины еще маячило жуткое выражение его глаз.
- Ты меня напугал.
- Не хотел. Не люблю крика. Исчезаю без предупреждения.
- Всегда?
- Да. Ты исключение из правил.
- Буду орать - уйдешь?
- Может быть. Но ты орать не будешь.
- Это еще почему?
- Догадайся. На.
Он, действительно протягивал ей руку.
- Грызи мою.
Арине стало стыдно. И она оттолкнула его ладонь.
- Не надо.
- Нервничаешь?
Как будто он не видел. Девушка не стала униженно оправдываться. Федор взял ее ладонь.
- Такие прекрасные пальцы. С ума сойти. И как ты с ними обращаешься?
Открыла глаза.
- Доброе утро, засоня.
- Доброе утро, господин волшебник.
- Пора собираться. Вася уже три раза заглядывал.
- Да?
- Вру.
- Твой босс без тебя скучает и поедом ест коллектив.
Богатырев познакомился с Федором два дня назад. Они друг другу активно не понравились.
- Прораб на него орет, он на прораба.
- Нормальный стиль работы.
Заметила Арина. И посмотрела на Федора, который вышел, чтобы не мешать. Как он мог помешать? С трудом вернулась к разговору.
- Управитесь без меня?
- А зачем ты нам теперь? Все придумала. Всех нашла. Механизм запустила. Колеса крутятся. Все будет классно. Не дрейфь.
Арина подумала, как ни странно, что переживает самую малость. Дело в которое она вложила изрядный кусок души, осталось в прошлом. Андрей небрежно чмокнул ее щечку.
- Мне пора. Пиши. И заходи на мою страничку - поболтаем. Ты существо особенное. Жаль расставаться.
Арина похлопала по богатырскому бицепсу.
- Иди, чемпион. Я рада, что мы знакомы.
- Тогда не пропадай.
- Будь.
Виктор Иванович заехал через полчаса, и не один. С супругой. Людмила Георгиевна рассказала, как озорует Гаррик Второй. Они купили щенка.
- Нафаня хотел боксера. Но я настояла на французском бульдоге. Взяли у тех же родителей. Очаровательная мордаха, но характер отвратительный. Полная противоположность Гарику Первому. Жуткий наглец. Задира. Любитель напакостить исподтишка.
- Надо же.
Вежливо заметила Арина. Людмила Георгиевна продолжала витийствовать.
- Вчера ездили с Нафаней на кладбище, к Анечке. Навели порядок на могилке. А потом навестили собачек. Холмика почти не заметно.
Шайтана и Гарри похоронили на опушке леса. Сразу, как все случилось, Семенов сообщил Арине, что выбрал красивое место. И закопали четвероногих героев сами, вдвоем с Димочкой. Чужим не стали доверять.
- Тебе бы понравилось.
Арина слушала словно издалека. Голоса этих близких людей будили кошмарные воспоминания. Даже нога разболелась. Приписав отчуждение девушки болезни, переживаниям - Семеновы не обиделись. Попрощались, попросили объявиться, рассказать как дела. Не слушая возражений, строго прицыкнув на Арину, Виктор Иванович положил в лежащую на тумбочке книгу триста долларов.
- Это на конфеты, на кассеты. Мелочь. Чтобы человеком себя чувствовала. Заграница она и есть заграница. Вокруг все чужие. Пригодятся. Будет нужно больше - позвони. По "Вестеру" переброшу. Через два часа получишь. Чего губы поджимаешь? На подзатыльник напрашиваешься?! Должна улыбнуться, сказать спасибо, дорогие мои! И поцеловать, в щечку. Именно меня, сейчас Людмила Георгиевна отвернется...
Его жена хмыкнула, приподняла брови, показывая, что муж сморозил глупость, но что с него возьмешь. Мужчина он и есть мужчина. Ни такта, ни чуткости.
- Мы с Нафаней тебе так обязаны! Ты нам теперь совсем родная. Приедешь - сразу позвони.
Людмила Георгиевна наклонилась - обнять и поцеловать Арину, прошептала в самое ушко.
- Очень солидный мужчина. Мы с Нафаней твой выбор одобряем. Кстати, я поставила на тебя.
- ?
- Нафаня сомневается насчет мужчины. Говорит, что вы слишком разные. И не уживетесь. Но я считаю, что ты справишься. И все получится.
- ?
- Если что, подарок к свадьбе за нами.
Арина покраснела как советский флаг.
Хмурому Васе, посетовавшему, что их вчера капитально залили соседи сверху, Арина отдала Семеновские деньги. Он о них, само собой не знал, просто взгрустнул вслух. Что потратил запасы на мелкий ремонт машины, и брату дал взаймы, он дом перестраивает, в Калошкино.
- Полный нуль. Алена расстроится.
- Держи.
- Чего?
- Мне сейчас не надо. Потрать сколько нужно. Я вернусь, отдашь.
- Да ну тебя.
- Держи. Если возьму с собой, сто пудов, спущу до последнего цента.
Виноградова от простывшего и раскапризничавшегося карапузика вырваться не смогла. Прислала короткую записку и фотографию всего семейства.
"Мы тебя любим! Выздоравливай!" Арина спрятала снимки в блокнот, а записку вложила в паспорт. Чем изрядно насмешила Федора.
- Теперь я знаю, кто тебе всех дороже.
Федор внес Арину в подъезд. Дома усадил на диван. Вышел позвонить. Суетливый, хлопочущий Басмач, поставил чай. Стал рассказывать о делах. Потом замолчал. Неловко переминаясь с ноги на ногу.
- Дед Махмуд, ты не переживай. Все будет хорошо.
Он согласился.
- Конечно, красавица.
- Не скучай без меня. Я знаю, ты читать любишь. Бери книги у Евдокии Яковлевны. Она разрешит.
Дед незаметно смахнул с темной щеки слезинку. И строго сказал вернувшемуся Федору.
- Береги ее, однако.
Поужинали. Арина стала было объяснять, как ухаживать за кактусами, потом вспомнила, что Басмач с настоящим зимним садом управлялся. И бросила бестолковую проповедь, оборвав себя на полуслове.
- Пора?
Прощание вышло коротким и грустным. Дед расцеловал Арину, сунул пакет с печеньем в сумку Федору. Поникший и постаревший, долго махал вслед. Арина смотрела в окно такси.
- Эй, лихо одноногое, чай будешь?
Она вздохнула и отбила мяч.
- Лучше уж одноногое, чем безмозглое. Не буду.
- Почему?
- Как я в туалет пойду?
- Опять двадцать пять! А я на что? Дотащу. Помогу.
В окне вагона мелькали огни. Фирменный Заранский поезд отправлялся вечером, а прибывал в столицу рано утром. Кроме них в купе никого не было. Арина пропустив мимо ушей все туалетные комментарии, потянулась и сказала.
- Хорошо, что мы вдвоем!
Федор спросил заинтригованно.
- Почему?
- Ты не храпишь. А попутчики, знаешь, какие попадаются.
Федор развеселился и загрустил одновременно.
- Значит только поэтому?
- Да.
- А я начал надеяться. А ты меня мордой об этот стол. Бух. Бух.
Посочувствовал сам себе, достал пакет печенья. Попробовал.
- А вкусно готовит дед. Не ожидал.
- Он все, за что ни возьмется, делает замечательно.
- Тебя любит. Пригрозил мне страшными карами, если посмею обижать. Только поэтому и не буду.
- Ну, хоть так. Федор?
- Весь внимание.
- Ты ведь мне не все рассказал?
Ей удалось застать его врасплох? А вот и нет. Во всяком случае, вида не показал.
- Баш на баш. Ты мне. Я тебе.
- Ты правду. А что я?
Федор лукаво подмигнул, Арина залилась краской.
- Шутишь!
- Наполовину. Ну, так как?
Она сбила его с настроя самым серьезным тоном, на какой была способна.
- Прямо сейчас расскажешь?
Резкий грубоватый профиль на фоне окна. Тяжелый вздох. Облизнул губы.
- Ладно. Будет тебе сказка про белого бычка. На колу весит мочало. Я начну с начала. Что тебя, кстати, не устроило в моей исповеди?