— Дунечка, я как представлю, как все удивятся нашей горчице и сладостям, так танцевать охота, — возбужденно блестя глазками, поделилась Елена.
Все сопровождавшие улыбнулись, а одна из ближних господарыньки заворковала:
— Ох и наградил тебя бог умом! Это ж надо взять и придумать, как самим иноземную приправу сготовить! Господарь будет горд тобою. Не от каждого сына есть столько пользы отцу, как от тебя.
Елена расцвела от похвалы, а потом посмотрела на Евдокию, смутилась и бросила недовольный взгляд на похвалившую её жёнку. Та скромно опустила глаза, поняв, что невовремя взялась воспевать ум и хваткость маленькой хозяюшки.
За стол уселись в устоявшемся порядке. Евдокия тяготилась чужим разношерстным обществом, а местные дамы цвели от оказываемого внимания.
— Смотрите, сколько горчицы! — воскликнул один из гостей, указывая на длинный ряд плошек. — Неужто торговый обоз приходил? Это Дижонская или английская?
Евдокия с интересом прислушивалась к разгорающемуся обсуждению горчичного ассортимента. Кто-то упомянул римлян и перечислял внушительный список специй, который они смешивали с горчичными зернами. Там не только пахучие травки и семена отметились, но и печёный лук, мёд, рыбный соус, изюм. Римские повара, оказывается, были богаты на фантазию. Оставалось удивляться почему присутствующие здесь вельможи не попробовали воспроизвести старые рецепты в своих хозяйствах.
— Уж сто лет действует запрет на добавку в горчицу всякой ерунды, — сурово оборвал разошедшегося гостя его сосед.
— Римляне не дураки были пожрать и знали толк в еде!
— А я говорю, что не может называться горчицей горчица, если туда напихали бог весть чего. В настоящей горчице ничего лишнего быть не должно, и вот это, — зануда показал на выставленные плошки, — что угодно, только не дорогостоящая приправа!
Евдокия с удовлетворением заметила, с какой неприязнью Елена и её отец посмотрели на этого знатока. Этот гость на корню пытался срезать замысел господаря стать новым изготовителем и продавцом самой популярной приправы. Но Евдокия решила, что пусть Стефан сам с ним разбирается, а она с интересом смотрела, как опустошались плошки с горчицей. Остроты в ней особой не было, и её густо мазали на всё: на мясо птицы, хлеб, пареные овощи и даже на яблоко.
Гости начали подсчитывать доходы от продажи горчицы и лицо сидящей напротив Евдокии Катарины скривилось.
— Торговцы, а не воины, — фыркнула она, но в этот раз поддержки не нашла. Все нуждались в деньгах и каждый примерял на себя интересную возможность заработать.
Стефан криво улыбался, слушая, как гости считают его доходы. Елена вдохновенно рассказывала ему, как готовила с боярышней горчицу и сладости, которые вскоре подадут, а он одобрительно кивал ей. Пересекшись взглядом с Евдокией, он чуть склонил голову, благодаря её.
Она хотела улыбнуться в ответ, но заметила, что царевич посмотрел на нее с укоризной. Ему явно было жаль идеи с горчицей. Евдокия жалобно посмотрела на него, а сама стала придумывать оправдание, почему так поступила. Конечно, надо было раньше думать, но решила упирать на то, что на Руси в обиходе другое горчичное зерно*. Здесь оно беленькое и не горчит, а перцовость нежная. С тем же хреном по жгучести не сравнится.
Найдя себе оправдание, Евдокия обратила внимание, что съела намного больше, чем обычно. Со специями здешнее мясо проскочило легче. То-то на неё косятся местные дамы, считающие, что женщинам, а особенно девицам, мясо есть неприлично. И Дуня поверила бы, но Елена просветила, что всё они едят, только у себя в комнатах. Оставалось только удивляться, зачем так усложнять себе жизнь.
На какой-то миг Евдокия подумала, что женская часть замка проигнорирует сладости, но никто не устоял и угостился. Более того, хвалили и накинулись с расспросами, как это повторить. Но тут Стефан всем дал укорот:
— То наша тайна, — весомо объявил он.
Гости одобрительно покивали и разговоры о новинках в еде сошли сами собой на нет. Евдокия насмешливо посматривала на звездочёта, гордо отказавшегося от сладкого. Более того, он попытался увлечь соседей разговором о чудесах света, отвлекая их от еды.
— Родосский колосс поистине огромен! — восклицал он. — Если умозрительно представить его целым, то видение затмит горы. Воистину, в древности умели строить, не чета нам!
— Сразу видать, что язык у тебя без костей, — неожиданно ответил ему сотник Юрия Васильевича. — Не знаю, для чего твоим предкам понадобилось возводить гигантского колосса, а у нас по сей день люди творят чудеса. Давеча на Оке храм поставили дивной красы в память о вставших на защиту Руси. Кто видел этот храм, тот душой воспарил. А ещё люд говорит, что многие связь времен почувствовали. Дедов вспомнили и о правнуках думы думали. Вот так, а ты бестолковым развалинам похвалу поёшь!