Так что вопрос этот был вполне сложный и без поддержки Церкви тут ловить было нечего.
— Этот вопрос ещё более не прост, — устало произнес архиепископ. — И, боюсь, тут Церковь будет больше на стороне традиции.
— Но ведь это именно Церковь уже однажды отринула традицию лествицы и признала право Калитичей наследовать великое княжение от отца к сыну.
— Мы не жиды, и род на Руси передаётся от отца к сыну, а не от матери к дочери, — вспылил Иуавелий. — Церковь признала право РОДА на власть. И в Роду остались Юрий и Андрей. Правда, хотя следующим по праву идёт Юрий, но государь изъявил свою волю и Церковь решила, что поддержит её. Наследовать царю будет младший брат.
Архиепископ отпил из чаши, наполненной пенным квасом, и с хитрецой взглянул на Андрея:
— Что, теперь не так уверен в своей правоте по поводу Елены? Та не принесла прав на чужой престол, но подарила царству государя, но ты посчитал, что Анна предпочтительней.
Андрей вздохнул. И огрызнулся:
— Реши вы тогда иначе и мой голос не значил бы ничего.
— То верно, — легко согласился Иуавелий. И рассмеялся: — Но теперь, как ты говоришь, поздно пить воду. Остаётся надеяться, что наша лилия ещё родит мальчика.
На это Андрею возразить было нечего. Прогрессивный взгляд видеть дочь монарха на престоле ещё не был осознан в русском обществе. Но в данной ситуации было и своё светлое пятно: не смотря на общее веяние, лично у него с Андреем Ивановичем сложились вполне хорошие отношения. Так что он справедливо рассчитывал не упасть в случае внезапной смены правителей.
Ну а Шигона фигура весьма важная и нужная, и если удастся его удержать вместе с собой, то он постарается. Но если выбор встанет или-или, то увы, в политике друзей не существует. Тем более, когда на кону такие ставки…
Яванская стоянка русской флотилии затянулась значительно дольше, чем рассчитывал её руководитель. Сначала много времени и сил потратили на наведение мостов с местными жителями. Благо Индонезия это вам не Новый Свет и арабский язык, переводчики с которого имелись на русских кораблях, тут был многим хорошо известен. Даже в таком вот далёком от центров цивилизации поселении.
Вообще, юг Явы из-за его гористости и отсутствия удобных стоянок, выглядел по сравнению с северным побережьем, как захудалая провинция. Здесь не было удобных дорог и больших городов, а население концентрировалось в основном в деревнях, управляемых собственными вождями. Но при этом они, так или иначе, входили в сферу интересов государств, расположенных за горной грядой. Не вмешиваясь сильно в местные реалии, ражди и султаны просто требовали от них свою долю в виде налогов и сборов. При этом ни покойный ныне махараджа Шри Бадуги Махараджи, ни его сын, Прабу Суравишеса Джаяперкоса, исколесившие весь север своей державы, в эти места так ни разу и не заглянули. Впрочем, миновали сии места и тяготы войны, что велась на севере между Сундой, которому и принадлежало селение, и Демаком. Так, пару раз сюда заглядывали чужие корабли, но поскольку брать тут было практически нечего, кроме рабов, то и кровопролитных боёв тут не велось, и чужие армии не хаживали туда-сюда, выжигая посевы. И потому люди в Пелабухан Рату жили в относительном спокойствии, платя налоги далёкому правителю и исповедуя свою религию, получившую в будущем именование Сунда Вивитан.
Русичей встретили настороженно, потому как поначалу приняли их за очередных охотников за головами. И потому привычно ушли в горы. Однако, видя, что пришельцы уходить не собираются, задумались и постарались выяснить, что им всё же надо. Ну а поскольку торговцы с севера сюда наведывались достаточно часто, то в селении имелись люди, что по воле профессии освоили не только суданский язык, но и арабский, так что языковой барьер был преодолён достаточно быстро, и вскоре экспедиции удалось наладить с яванцами вполне рабочие отношения. Даже остро вставший перед русичами половой вопрос, ввиду большого количества стройных и не очень женщин, одетых не столь строго, как на Руси, решили к общему удовлетворению. Пуританством местные жители не страдали, да и работорговля на острове тоже процветала. Правда, лучшие рынки располагались достаточно далеко от приютивших эскадру мест, но зато не так далеко имелись на побережье деревни, враждебные местному поселению. Гридя, оценив местную стоянку и ту, что имелась у соседей, решительно вмешался в местечковую политику на стороне приютившей экспедицию и помог своим новым союзникам одолеть чужое поселение, получив разом и работниц для гарема, и работников для полей и огородов.