Двое из них, явно со знанием дела, обдирали листья с двух разных кочанов, а остальные с интересом следили за процессом. Тут же стояли обычные весы, с набором чугунных гирек, а чуть в стороне был расположен изящный стол с шестью креслами.
— Проходите ближе, Александр Сергеевич, — махнула рукой Императрица, предлагая мне зайти внутрь беседки.
— Моя сестра — Ольга Сергеевна Пушкина, — не повёлся я на индивидуальное приглашение, которое должно было оставить Ольгу за порогом, и представил заробевшую сестрёнку пред очи Императрицы, чуть ли не силой при этом вытягивая её за руку из-за своей спины.
— Похожа она на вас… ээ… Очень похожа, — посмотрела Мария Фёдоровна на сестру, и кажется, нечеловеческим усилием воли сумела проглотить слова: — «к сожалению», которые прямо чудом не сорвались у неё с языка, — А как вы одеты интересно! — Тут же переключилась она на нейтральную тему, обращаясь к Ольге, — Что за модистка вам такое порекомендовала?
— Ваше Величество, платье мне сшито по моделям, подсказанным братом. Он и ткани выбирал, и цвета, — присела сестра в книксене, отвечая, как мы с ней и договаривались.
— Александр Сергеевич? — вскинула брови Императрица, обозначая вопрос.
— Должны же мы, хоть иногда, быть застрельщиками моды, а не плестись вслед за французами. А то мне иногда мне кажется, что это не они, а мы войну проиграли, — пожал я в ответ плечами, — Патриотизм штука сложная, иногда даже не поймёшь, из каких мелочей он складывается, — добавил я, словно между делом, но Императрица прищурилась, и похоже, прекрасно меня поняла, что и подтвердила едва заметным кивком головы.
— Ольга Сергеевна, не могли бы вы моим фрейлинам тщательней показаться. Пусть они ваш наряд досконально изучат, и мне потом своё мнение выскажут, но не здесь, — чуть поморщилась она, поведя глазами, — Тут у нас освещение явно недостаточное. А вот на улице вам будет в самый раз. Потом возвращайтесь к нам на чай. Я вас позову, — технично послала Мария Фёдоровна всех в огород, чтобы не мешали нам разговаривать.
— Итак, Александр Сергеевич, зачем вы искали со мной встречи?
— Собственно вот, Ваше Величество, не знал, как мне правильней поступить, оттого и напросился на встречу, — достал я из внутреннего кармана незапечатанный конверт с чеком на пятьдесят восемь тысяч восемьсот рублей ассигнациями и протянул ей.
Всё по-честному. Копейка в копейку. Двести восемьдесят тысяч серебром на день платежа составили один миллион сто семьдесят шесть тысяч в переводе на ассигнации. За рубль серебра в тот день давали четыре рубля двадцать копеек. По этому курсу Строганов со мной и рассчитался чеком.
Возражать против ассигнаций я не стал. Скоро конец года. Когда придёт пора выплачивать налоги, дворяне кинутся скупать ассигнации, которых у меня вдоволь. Ценность ассигнаций поползёт наверх и мне останется всего лишь дождаться курса в три рубля сорок копеек, чтобы с лихвой перекрыть все свои потери от выплаты налогов и обещанных отчислений Императрице, обратив их обратно в серебро.
Обычная валютная спекуляция. В своём мире я такие проводил иногда не по разу в день. Здесь так часто не получится, но и дельта в разы шире.
Времени на рассуждения у меня было достаточно. Мария Фёдоровна внимательно прочитала чек, потёрла висок, а затем, отложив в сторону конверт, изучила весь чек ещё раз сверху донизу.
Мои аплодисменты её немецкой педантичности!
— Александр Сергеевич, всё как-то к слову не приходилось, чтобы поинтересоваться — а что это у вас в руках такое странное? — спросила Императрица пусть и порозовев щёчками, но вовсе не о том, на что я готов бы был влёт ответить, если бы был всё тем же Пушкиным.
— Вы про шляпу? — изобразил я пару изысканных взмахов рукой, имитируя с её помощью почтительные поклоны в стиле испанских кабальеро, — Тут мой цилиндр виной. Его ветром сдуло, едва успел догнать, пока он в Фонтанку чуть было не упал. Пришлось вот такой головной убор придумать.
— Мне нравится, — оценила Императрица мои экзерциссы со шляпой, — А это откуда? — указала она взглядом на чек, который лежал перед ней на столе.
— Уникальный перл для графа Строганова удалось сформировать. Чудо из чудес, да и только! А стране польза-то какая! — зашёлся я в наигранном восторге под насмешливым взглядом Императрицы.
— И какая же польза стране? — не погнушалась она моей подсказкой.
— Допустим, если графа Строганова сделать флигель-адъютантом, и случайно дать знать государю и графу Аракчееву, что Строганов может теперь выделывать лучшие в мире артиллерийские стволы… — прервался я, якобы, чтобы отдышаться и выпить глоток воды.