— Акулина, распорядись, чтобы ларцы из моей комнаты в карету погрузили, — дал я задание девушке в тот момент, когда она принесла на стол свежую стопку блинов.
— Снова перлы собрался делать, Ваше Сиятельство? — прогудел Никита, держащий в одной руке блюдце с чаем, а другой тырящий мои блины у меня же из-под носа.
— К деду едем, а от него в Велье, — пояснил я. — Только по пути остановимся в одном месте, нужно ларец аурумом наполнить.
Я ещё летом рядом с дедовой усадьбой заметил колодец Света, но в тот момент он был вроде как не нужен. Даже аурум для фонарика Никиты я собирал значительно ближе к Михайловскому. А тут, смотрите-ка, пригодился источник.
— Где тебя носит, князь? — встретил меня Пётр Абрамович у порога своего дома, — Нам ещё тридцать вёрст до Велье ехать.
— Каюсь, Ваше Сиятельство, но я ни свет, ни заря как на ногах, — отвесил я деду шутовской поклон и кивнул на кучера, вытаскивающего из кареты ларцы. — Вот, новую задумку решил воплотить в жизнь.
— Выдумщик и есть выдумщик, — расплылось лицо Петра Абрамовича в улыбке, после чего он меня по-родственному обнял, словно мы с ним год не виделись,– Хлебом не корми, дай что-нибудь изобрести. Говорю же, с таким пытливым умом тебе на инженера нужно было учиться, а не на чиновника.
Ну, выдумщик не выдумщик, а через полтора часа радиостанцию мы всё-таки испытали. Не скажу, что из перла льётся звук качества хай-энд, но обычная речь по пятибалльной шкале принимается на твёрдую четвёрку. Про дальность связи мне пока ничего неизвестно — в дороге выясним. Могу только сказать, что от озера до дедовой усадьбы приём более чем уверенный. Надеюсь, что и на заявленном Виктором Ивановичем расстоянии в сотню километров связь будет устойчивой.
Единственный видимый недостаток моих радиостанций — для того, чтобы всегда быть на связи, необходимо перлы постоянно носить на теле. Пока мы с дедом вложили артефакты в медальоны, а потом каждый сам для себя решит куда лучше пристроить перлы. Зная любовь Петра Абрамовича ко всему блестящему, думаю, что он сразу закажет себе перстни, чтобы все вокруг видели, насколько он крут. Я же, скорее всего, при случае закажу браслет, чтобы в него можно было инкрустировать необходимые артефакты. Иначе, если под каждый перл отводить кольцо, то никаких пальцев не хватит. Останется только под кожу артефакты вшивать.
Сколько бы мы не собирались, а в путь двигать всё равно пришлось. Никита с дворовыми деда были верхом, увязавшийся Поползень с кучером на козлах, ну а мы с Петром Абрамовичем в моей карете.
— Добрый у тебя выезд, — радовался дед за мой экипаж, как за свой. — Теперь бы ещё засветло в Велье успеть.
— А можем не успеть? — изумился я.
Как-то не прельщала меня участь встретить ночь в дороге.
— Запросто, — ещё в больший шок поверг меня Пётр Абрамович. — Местные дороги это тебе не столичный Невский проспект, по которому можно на рысях мчать.
С этими словами дед посмотрел через окно кареты на землю, затем на небо и изрёк:
— Да нет, вроде должны к вечеру доехать. Осень сухая, дороги не развезло ещё.
Как-то неуверенно прозвучали его слова. Если б я знал, что дорога в тридцать вёрст займёт весь день, то не затевал бы формирование перлов, и с восходом солнца в Петровском уже был. А теперь-то уж что жалеть? Не пешком ведь иду, а в карете еду. А дороги и, правда, мягко говоря, оставляют желать лучшего. Да только когда они были хорошими? Во все времена казна выделяет на строительство и ремонт дорог немалые суммы, и во все времена эти суммы благополучно разворовываются на всех уровнях, иногда и вовсе не доходя до дорог, хотя обычно уполовиниваются.
Таковы уж российские традиции…
Глава 9
За дороги я не напрасно переживал, стоило нам с тракта свернуть на дорожку, ведущую к селу, как начались такие колдобины, что я всерьёз за карету начал переживать.
Село Велье расположилось меж трёх озёр, но лишь одно из них можно считать большим — это озеро Велье, раскинувшее свою водную гладь на более чем четырёх квадратных километрах.
— Проточное озеро Велье богато рыбой, сапропелем, а его вода считается самой чистой во всей Псковской губернии, — докладывал мне доро́гой Виктор Иванович, убедившись, что я в отличии от деда не придремал по пути, — Пока ещё в озере присутствуют маточные стада пеляди и чудского сига, но уже через шестьдесят лет их подчистую изведут.