— Про то и про другое, — услышал я вполне понятный и предсказуемый ответ.
Пришлось всё повторять заново, следуя подсказкам тульп. В итоге, вполне правдоподобно получилось, а в качестве фактов у меня ряд документов с помощью Алёны Вадимовны подобран. Селивёрстов ещё тем педантом оказался, за что ему отдельное спасибо.
— К вам выезжает урядник с четырьмя стражниками. Сможете найти пару телег, из тех, что побыстрей, чтобы подозреваемых в Опочку доставить? — спросил у меня Карамышев после некоторой паузы, видимо успев обсудить что-то с исправником.
— И даже с охраной могу помочь, если надо.
— Думаю, это излишне, — отказался генерал, — Я с вами чуть позже свяжусь ещё раз.
Уже знакомый мне урядник, с которым мы не так давно ходили на уничтожение банды разбойников, примчался ко мне уже через два часа.
— Ваше Сиятельство!
— Полноте вам, Пётр Георгиевич, — встретил я Казанцева в прихожей, — Когда мы на бандитов вместе ходили, у нас же всё по простому было. Подвода под тела готова, можете забирать. Сейчас мальчонку крикну и он вас проводит, а заодно подводы приведёт, пока вы подозреваемых вяжете.
— Благодарю за помощь. Дознаватель к вам завтра приедет.
Приезд полиции уже вызвал небывалый ажиотаж в селе. Люди выходили на улицу, а у кого дворы рядом, смотрели через изгороди. А уж когда народ понял, что полиция приехала по душу выборного главы, так и вовсе все, вплоть до старух, из домов повылезали.
— Отошли! Не видите, казнокрадов и смутьянов на дознание везём! — покрикивали стражники, оттесняя конями особо любопытных и многозначительно хлопая свёрнутой нагайкой по голенищам сапог. Мои бойцы, с которыми я заранее сговорился, тем временем споро грузили в подводы алкашей-революционеров. И десяти минут не прошло, как всё закончилось и обе подводы, сопровождаемые полицией, отбыли из села.
Ох, не завидую я арестантам. Пока подвода до Опочек доедет, их так протрясёт на чахлой подстилке из сена, брошенного лишь для вида, что предстоящие побои в полицейском управление покажутся им всего лишь лёгкой разминкой.
— Ну, вот и жилище для вас начало освобождаться, — в шутку ткнул я в бок стоящего рядом Селивёрстова.
— В каком смысле?
— Заедете с нашим агрономом в дом головы. Наймёте себе по хорошенькой служанке, а то и по паре, и кухарку, одну на двоих. Чем не жизнь? Но учти, по обоюдному согласию и за деньги.
— Не понял, так по согласию или за деньги? — на всякий случай уточнил Никифор Иннокентьевич.
— Знаешь, я вряд ли смогу тебе это объяснить, но у баб оно как-то очень связно всё получается, — невольно почесал я в затылке, делясь с ним личным опытом будущих поколений.
Стоило мне заикнуться, что надумал к вечерне сходить в местный храм, как во дворе поднялся ураган. Ну как же? Барин в церковь собрался, а его люди в стороне останутся? Да не бывать такому. В общем человек сорок выразило желание службу отстоять, благо вечерня ныне вседневная и не займёт много времени. Подумаешь всего лишь час-другой. Чем ещё человеку осенним вечером заняться, как не в церкви стоять да настоятеля слушать?
Карету закладывать не стали, поскольку от дома до церкви Воздвижения Креста Господня меньше четверти версты — дольше лошадей запрягать, чем дойти.
Так и шли по улице колонной в сторону храма. По пути к нам присоединился Селивёрстов. Угу, мы чуть ли не крестный ход устроили. Не хватало только священнослужителя во главе с запрестольным крестом, да служек, несущих хоругви. Впрочем, увидевший в будний вечер столько народу, настоятель охренел и без сопутствующих крёстному ходу атрибутов. Где это видано, чтобы князь пешком шёл в церковь плечом к плечу со своей дворней да работниками. Нужно отдать должное служителю церкви — тот быстро справился с оторопью, отворил ворота и устремился вглубь храма, видимо готовиться к службе.
Пока мои люди входили в церковь, я решил поближе взглянуть на колокольню, о которой мне в свое время говорил Владыка Евгений.
И правда, удручающее зрелище. Не колокольня, а какая-то голубятня после атомной войны. Удивляло, как под весом восьми колоколов это сооружение ещё не развалилось. Шутка ли, если самый большой колокол по моим оценкам весил пудов сто, если не больше.
— Ну и на какую икону мне внимание обратить? — Спросил я у Ларисы, после того, как на входе в храм купил свечи у дьячка.
— Так вон в напольном киоте местночтимая чудотворная Тихвинская икона Божией Матери расположена, — кивнула тульпа в сторону резного пенала, за стеклом которого находилось изображение Богородицы.