— Послушай… Скажи, как я могу загладить свою вину? Я не хочу, чтобы ты злился на меня.
Линицей, сложив веер, взял его в обе ладони, положив на колени.
— А я не злюсь! Я лишь немного обижен. Мне и самому не хочется, но я не могу этого не делать. Да и, к тому же, ты князь демонов, я в принципе не должен обижаться.
Анима приподнялся, спустив ноги с кровати.
— Ты мой дорогой друг и это нормально. Поэтому позволь мне как-нибудь загладить вину.
Линицей в раздумьях склонил голову на плече.
— Ладно. Я подумаю над этим. Но только в том случае, если ты поговоришь с Альферацем.
Демон уставился на эльфа, сомневаясь в том, что он только что услышал, а потому переспорил:
— Что?..
— Понимаешь, в последнее время он ходит слишком задумчивый и отстраненный.
— А… Разве он не всегда такой?
— Из него и слова не вытянешь.
— Я замечал, что он только со Стелларом и общается, не считая тебя. Ты уверен?
— Конечно уверен, ты за дурака меня держишь?! — нахмуривался принц. Расслабившись, он отвел взгляд в сторону. — Мы были друзьями долгие столетия. И я прекрасно его знаю. Знал, по крайней мере, раньше. Но, так как хоть я и его господин, мы все же ближе к друзьям, я не хочу заставлять или принуждать рассказывать, о чем он постоянно думает. Я его спрашивал, но он не отвечает!
— Линицей, тебе не кажется, что мне, как постороннему, вообще не следует в это лезть?
— Нет. Ты можешь вынудить его говорить лишь приказав, ты же князь! Посодействуй!
Анима провел рукой по щеке про себя, воскликнув: «А ты его господин! Сам можешь приказать!». Ему бы не хотелось вынуждать Альфераца говорить против воли, и эту нерешительность заметил принц.
— Помоги мне или я тебя никогда не прощу!
— Линицей…
— Что Линицей?! Ты же сам спросил, как мне простить тебя! Я не могу больше видеть его в таком состоянии, мне больно смотреть! Он словно вот-вот сорвется и убежит. Если он не хочет говорить, то заставь!
Анима с выдохом положил руку на плечо друга.
— Линицей. Все, хватит. Я понял. Ты чем больше говоришь, тем сильнее усложняешь. Ради того, чтобы все уладить между нами, я постараюсь с ним поговорить. Но ничего не могу обещать. Я не психотерапевт.
Тот, засиял с широкой улыбкой на лице и накинувшись в объятья, воскликнул:
— Спасибо тебе, дорогой братец!
Кажется, после этого, обида Линицея испарилась за одно мгновение.
После, Стеллар вернулся с маленькой керамической посудинкой, с крышки от которой исходил пар и запах тушеного мяса. Анима с удовольствием съел ужин и, когда тот собрался все унести, он спросил:
— Ты останешься со мной до утра?
Парень обернулся.
— Хорошо.
Стеллар показал на грязную посуду в руках, намекая на то, что вернется как унесет ее. Анима качнул головой, улыбнувшись.
— Тогда я пойду пока немного прогуляюсь.
Накинув на спину теплую меховую накидку, демон вышел на улицу. Чистейшее черное небо с миллиардами сияющих прекрасных звезд, освещающих укрытую плотным снегом землю. Анима легкой походкой проходил мимо палаток, глубоко вдыхая холодный воздух. Как оказалось, они были на холмистой местности. Подойдя к крутому участку, мужчина посмотрел вперед, там внизу, впереди был небольшой городок с высокой колокольней в центре. Вероятно, это и был тот самый колокол, который оповещал о дожде.
Но Анима пришел сюда не просто так полюбоваться пейзажем. По жемчужине, от Линицея он узнал, что именно здесь сейчас находился Альферац. И очень удачно, он все еще стоял, вглядываясь в далекий горизонт.
Собравшись с духом, демон поправил свою одежку. Он не хотел ничего приказывать или вытягивать информацию силой, однако было то, о чем он сам хотел поговорить с эльфом. На благо, в ночи вокруг никого не было.
— Поздняя ночь. Почему вы не отдыхаете? — спросил он, кинув взгляд на мужчину. Тот чуть опустил голову.
— Сон не смог прийти ко мне, — повернувшись, чуть наклонил голову. — Как хорошо, что вы проснулись. Его высочество очень волновался за ваше здоровье.
Анима покачал головой.
— Да, он любит за всех поволноваться. Пожалуй, я выспался на неделю вперед.
— Будет вернее сказать, что все беспокоились о вашем здоровье.
— Благодарю. Ваша забота радует меня.
Эльф кивнул, вновь устремив взгляд на далекий городок.
— Альферац, есть кое-что, о чем я хочу с вами поговорить. Уже как… Несколько дней. Это сильно заботит меня.
Тот вновь повернулся вполоборота, готовый слышать.
— Прежде я надеялся, что Стеллар сам поговорит с вами. Но… Полагаю, этого так и не случилось.
Альферац снова еле заметно качнул головой, в его глазах читался вопрос.
— У меня есть то, в чем я хочу признаться. И извиниться перед вами, хотя о каком прощении может идти речь… Ту маленькую деревню у кромки грибного леса — уничтожил я. И пусть это было по слову Вавиллы, крови с моих рук это не смывает.
Эльф распахнул глаза, глядя на тонкое белое лицо демона, который с уверенностью смотрел на него глубокими алыми глазами.
— Вы наверняка долго прожили в ней. Так?
Альферац нехотя ответил:
— Два века назад мы с кочевниками вместе возвели ее.
— Вот как… Простите. Моя воля, я бы не тронул ни единой души в ней. Искренне сожалею, хоть и понимаю, что это ничего не исправит.
Эльф тяжело покачал головой, видно он был полон мыслей и находился в ситуации, с которой приходилось только лишь мириться.
— Как я могу оспорить ваши действия, князь. Будь это слово Вавиллы или ваше, никто не имеет подобного права.
— Вы дорожили ее жителями? — это был довольно глупый вопрос, но он сам сорвался с губ Анимы и демон сразу понял, как нелепо это прозвучало.
Альферац поднял взгляд, не торопясь отвечать, он собирался с мыслями. Холодный воздух паром выходил из легких.
— Они были моей семьей. Но даже там, были тяжелые для сердца воспоминания.
Анима тихо спросил:
— Какие воспоминания?
— Одна боль пробудила другую, из-за чего я и покинул деревню, в надежде, что смогу справиться с этим.
— Я бы не хотел заставлять вас рассказывать, но мне действительно интересно, что же такое произошло?
Эльф тяжело вздохнул. Аниме не хотелось мучать Альфераца, но он должен был выяснить то, о чем так долго тот размышлял. Ясно было, что все его мысли поглотила грибная деревня. И тот ответил на вопрос, не торопясь, смакуя каждое предложение.
— Я никому прежде не рассказывал. После потери моего господина я был разбит и подавлен. Я скитался по миру, не в состоянии принять даже самого себя. К тому времени, как я присоединился к каравану кочевников, прошло несколько сотен лет. С ними я смог прийти в себя и зажить новой жизнью. Вместе мы отстроили деревню. В дали от дорог и городов, в спокойствии.
Альферац перевел взгляд на князя, после чего продолжил тихий рассказ.
— А около тридцати лет назад я женился на прекрасной женщине. Тогда моя жизнь словно вновь обрела смысл. Она родила детей.
— Как ее звали? — спросил Анима, предчувствуя, что дальше не будет хорошего финала.
— Илеа. Умна, не дурна собой. Первая, кто смог затмить собой мои воспоминания о прошлом. Но, к сожалению, люди всего лишь люди. После рождения второго ребенка она тяжело заболела и умерла. Тогда меня словно разбили вновь. Я думал, что умру от боли, которая к тому же давила на старые шрамы. Находиться в нашем доме было тяжело. А помня, что я не исполнил свой долг, было вдвойне тяжелее, и я ушел.
— Ты оставил своих детей?
Альферац качнул головой.
— Значит… Истекающая кровью свежая рана разъедала старую, и потому ты решил исполнить последний приказ принца. Но разве тебя не грызла совесть за оставленных детей?
— Они… Должны были быть в безопасности там. К тому же, у них все еще оставался дедушка. Он обещал позаботиться о них. Я надеялся вернуться, после выполнения миссии, но она затянулась, и в итоге я опоздал. Такое ощущение, словно к чему бы я не прикасался, все рушится.