— Да, но на этот раз вы увидите, как плоды вашего труда пойдут на пользу, сделав наше поселение богаче и улучшив в нем жизнь.
— Это все, чего мы хотим, — улыбнулась Лиза. — Мои братья говорят, что у этого места есть потенциал.
— Надеюсь.
Лиза с ребятами занялись созданием системы блоков, которая могла бы помочь нам выбраться, если лестница обрушится. Мы с Богданом и Данилой изначально использовали деревянные балки — это был наш основной способ. Они оказались крайне важны, ведь внизу проходы становились всё менее надёжными. Любой обвал грозил оставить нас в ловушке.
Когда система побега была готова, Богдан сбросил верёвку в шахту. Мы начали спускаться по лестнице, встроенной в стену, каждый молча надеясь, что она выдержит.
Добравшись до дна, мы зажгли факелы. Их свет разорвал гнетущую тьму, прогоняя тяжёлое ощущение тайны, окутавшее нас.
Далее осторожно принялись продвигаться вперед. Луч моего факела выхватывал из темноты мокрые, поблескивающие стены узкого штрека. Вскоре он начал расширяться, и мы вышли в более просторную зону, ту самую, где я уже успел хорошенько так поработать киркой в прошлый свой визит.
— Здесь мы добывали лазурик, — сказал, поднимая факел повыше. Эхо гулко прокатилось под низкими сводами, отражаясь от скалистых стен. — Признаться, тогда мы так торопились уложиться в срок, что напрочь забыли о возможности поискать что-то еще. Сосредоточились исключительно на синих камнях.
— Это нам только на руку, — практично заметила Лиза. Богдан и Данила, возвышались по обе стороны от ее невысокой фигуры, словно две скалы, делая ее еще миниатюрнее на их фоне. Впрочем, эта хрупкая на вид девушка обладала стальным характером и завидной ловкостью. — Значит, все самое интересное еще впереди. Давайте приступим, не будем терять времени.
Я согласно кивнул. Что мне в них нравилось, так это то, что они никогда не мешкали, а сразу принимались за дело. Идеальные исполнители.
Основная часть шахты оказалась внушительной камерой неправильной формы. Из стен тут и там, словно ребра древнего чудовища, выступали скальные уступы, создавая многоуровневый лабиринт. Некоторые из них выглядели вполне доступными для подъема, другие же, нависающие под рискованными углами, обещали незабываемые ощущения и вполне реальный шанс свернуть себе шею. Но, как говорится, где нет риска, там нет и удовольствия. К тому же, чем сложнее добраться до жилы, тем меньше вероятность, что ее уже обчистили до нас.
Эта центральная камера, словно сердцевина гигантского муравейника, соединялась с целой сетью более мелких подкамер и узких ходов. Чем дальше вглубь они уходили, тем теснее становились, пока наконец не превращались в непроходимые щели. Настоящий кошмар для страдающего клаустрофобией.
К счастью, никто из нашей четверки подобными фобиями не страдал. Замкнутые пространства были для нас привычной, хоть и не самой приятной, рабочей обстановкой.
Чтобы немного развеять гнетущую атмосферу и лучше ориентироваться, мы зажгли еще несколько факелов и стратегически разместили их по периметру огромной камеры. Это не только добавило света, но и создало иллюзию большего пространства, отчего пещера перестала так сильно напоминать гигантский каменный гроб.
По мере того, как мы зажигали все новые и новые факелы, их трепетное пламя выхватывало из каменной толщи все больше и больше сверкающих точек — вкраплений руды.
Мы все невольно обменялись понимающими улыбками. Даже обычно непроницаемые лица близнецов выразили живой интерес.
Похоже, мы наткнулись на настоящую золотую, ну или, как минимум, медно-железную жилу. И если тут действительно столько добра, сколько кажется, то можно будет неплохо подняться. Главное — правильно распорядиться.
С этого момента мы вооружились кирками.
Я занялся самой дальней стеной на северной стороне пещеры. Повернулся к первому же карману медной руды и начал наносить удары.
Проценты набегали быстро, как и заполненное место в моем инвентаре. Руды можно было складывать стопками, но их разновидности были разнообразны: медная, железная, даже бронзовая, изредка попадались участки серебра и золота.
Мы добывали руду без разбора. Любая руда, оказавшаяся поблизости, подлежала сбору, и шахта предлагала ее в изобилии. Поэтому работа кипела.
Я поднимался по стене, цепляясь за ненадежные уступы, пока не смог лезть дальше, добыл последний участок золотой руды, а затем присел на самой высокой точке и немного отдохнул. В целом уже собрал неплохой улов для разминки.
Я сделал большой глоток из фляги и посмотрел вниз с высоты десяти или одиннадцати метров на шахту. Вдалеке виднелись фигуры Лизы и ее братьев, усердно работающих. Ребята даже и не думали останавливаться.