– Мария! – закричал торговец, увидев выбитую дверь в его жилище, и побежал внутрь.
– Нет ее тут, – сказал я, зайдя за ним следом, оценивая учиненный погром. – Не слабо тут все поломали.
– Где она?! Где Мария! – он истерически метался по комнате.
– Успокойся, говорю, – я схватил суетящегося Клауса за шкирку словно котенка и немного приподнял над полом. – Она у нас дома. Все хорошо.
– Правда? – он со слезами на глазах посмотрел на меня.
– Правда, – я, улыбнувшись, поставил притихшего торгонавта на землю. – А откуда, по-твоему, я узнал, что тебя повязали? Жене спасибо скажи, ночью к нам прибежала, и не испугалась ведь.
– Правда? – снова повторил он, сев на пол.
– Чего ты заладил? – я сел рядом. – Все хорошо. Правда, есть одно очередное «но».
– Какое? – казалось, что он сейчас в обморок упадет от недостатка сил и нервных потрясений.
– Тут оставаться нельзя, – я посмотрел на поникшего приятеля. – Сам понимаешь, они не отстанут.
– Я не знаю, что мне делать, – начал он. – Повозки нет, дом разрушен, деньги отобрали, а место на площади продали… – он замолчал, погрузившись в свое отчаянье.
– Ладно тебе, – я потрепал Клауса за плечо. – Главное, что живой.
– Я все отдам, – снова завел песню торгаш. – Не сразу… 50 золотых – это много, но я отдам.
– Снова началось… – я театрально закатил глаза. – Ничего мне не надо! Была возможность – я помог. Да и не 50, а 100 монет…
– Сколько! – заорал возмущенный Клаус, но тут же успокоился. – Хоть тысячу, у меня и медной-то монеты нет, – он махнул рукой, снова погрузившись в себя.
– Ладно, нехрен тут сидеть, вставай давай и пошли, – я поднялся с грязного пола и отряхнулся.
– Куда? – буркнул Клаус.
– У нас поживете пока. Вставай, тебя жена ждет, – я поднял ватного мужчину на ноги.
– Спасибо, – промямлил он и поплелся вслед за мной.
Из города просто так нам выйти не дали, опознав в Клаусе злостного преступника и негодяя. Пришлось показать бумагу с печатью, которую мне выдал убЛюдвиг, после чего нас тут же пропустили без лишних вопросов.
Весь путь до дома торговец шел молча, погруженный в свои пессимистичные мысли, лишь изредка поглядывал на меня. Ясное дело, он давно понял, что я не совсем обычный человек. Возможно, именно по этой причине он и не сдал нас. Умно, конечно, но глупо. Хотя, он же не знает, на что способен его новый приятель, особенно в гневе. Я и сам этого не знаю, не просто же так у меня глаза покраснели, а все это, я уверен, не просто так.
Меня же все время терзало неприятное ощущение, да и чутье, в очередной раз проснувшись, что-то бормотало, правда, тихо и невнятно. Глупо было ожидать, что негодяйский Пись просто так нас отпустит. Вероятнее всего, я чувствовал взгляд человека, который шел по пятам, умело скрываясь от наших глаз. «Ну и хрен ему на нос,» – подумал я, продолжая свой путь. Можно, конечно, поймать шпиона и зверски наказать, но… Но рано или поздно наше местоположение вычислят. Домик максимум в 15 километрах от города стоит, хоть и не сильно бросается в глаза на фоне леса.
В глубине души я жаждал неприятностей. Я ужасно устал ничего не делать, прозябая в четырех стенах. Даже лесная живность разбежалась, а та, что не разбежалась, скорее всего пошла на корм Фену, не фотосинтезом же он питался, что так вымахал.
Не дойдя приличное расстояние до дома, Клаус застыл как вкопанный и затрясся, глядя на то, как с крыльца в нашу сторону ломанулся огромный белый волк.
– Это же… – захрипел побледневший несчастный.
– Да, это фенрир, – я подумал, что он,как и его супруга, осведомлен о данной породе. – Это Фен, – волк подбежал ко мне, не обращая никакого внимания на ошарашенного торговца. – Хороший Фен, хороший… – я трепал фенрира за ухом, будто обычного дворового песеля.
– Где… – еле слышно подала голос «статуя».
– Где? – переспросил я, не отрываясь от собаки. – Во дворе у меня живет. Хороший охранник, я так тебе скажу. Еще и умный!
Клаус ничего мне не ответил, только кивнул для галочки и поплелся вслед за нами. Фен с важным видом, победно вышагивая, шел впереди, крайне воодушевленный обилием похвалы. Ну а что? Молодец же! Вон, девчонки на крыльце стоят, целые и невредимые, даже улыбаются.