Вот сейчас я нахожусь на «Авиабазе номер один», хотя официально это место обозначено в документах как «Великокняжеское личное пастбище». А что делать? Конспирация — это чрезвычайно важно.
Прошлой осенью, в десятке верст от Покровска, была обнаружена широкая лощина, вытянутая почти на версту, окруженная с двух сторон невысокими цепочками холмов. Первоначально эту территорию обнесли колючей проволокой, объявив моим личным пастбищем, а сейчас полсотни индусов, доставленные сюда в закрытых вагонах, а потом, в повозках, под глухим войлоком, выравнивали дно лощины, рыли в склонах холмов индивидуальные укрытия для будущих самолетов. Потом над местами стоянок самолетов и вагончиками для личного состава натянут маскировочные сети, что всю зиму плели десяток специально нанятых, женщин, и можно будет приступать к испытательным полетам. Правда, до сих пор не вернулись три поисковые партии, что были отправлены мной еще в феврале, на поиски горного хрусталя и прочих полудрагоценных камней, из которых я собирался изготовить источники магической энергии для авиадвигателей, но я верю, что ничего в моих планах не сорвется и все получится, а иначе моему маленькому государству просто не выжить, слишком могучи и многочисленны соседи.
Степь в пятидесяти верстах южнее Покровска.
На мой самолет без слёз смотреть невозможно. Да, он создан из экологически чистых материалов, легок и очень прочен, потому, как моя бытовая магия позволяет даже местной ивовой ветке придать небывалую прочность и гибкость, зафиксировать ее в любом положении, придать любую форму. Те-же самые метаморфозы происходят с прочими материалами, из которых построена моя любимая игрушка аэроплан. В отличие от моих коллег попаданцев, я, к своей досаде, не был ни физиком, ни химиком, и даже не имел звания чемпиона мира по высшему пилотажу. Об устройстве самолета я знал, что у крыла бывает энерговооруженность, а элероны и рули высоты просто есть. И теперь, в глубине пустыни, я, в сопровождении двух возов, четырех быков и десятка сопровождающих, пытаюсь заставить то нелепое сооружение, которое в моем воображении именуется бипланом, рулить по земле и взлетать в воздух, хотя бы на пару метров.
Почему нелепое? Ну, потому что я ни разу не инженер, и тем более, не авиаинженер. Крепление всех этих элеронов и рулей высоты к непосредственно к крылу и хвосту (можно я буду так его называть), осуществляется с помощью конструкций, больше всего напоминающих дверные петли, а управление идет через грозди протянутых из кабины проволок, больше всего напоминающих грядки для вьющейся фасоли. Наверное, позже, я смогу часть этой мотни убрать в крыло или фюзеляж, но все это будет гораздо позже.
А пока я катаюсь по ровной поверхности степи, время от времени поднимая самолет на пару-тройку метров, после чего, пролетев несколько десятков метров, отрабатываю посадку. На эти лягушачьи подпрыгивания моего запаса драгоценных хранилищ магической манны хватает, но для полноценного полета требуются кристаллы просто огромных размеров. Двигатель, раскручивающий трехлопастный винт я получил просто — заказал у частнопрактикующего мага воздуха направить действие заклинания порождения воздушного вихря на металлическую втулку, на которой закреплен винт. В принципе, в этом псевдо- двигателе ломаться нечему. Короб с рядом магических кристаллов, подключенных к руне, содержащей купленное мной заклинание, приспособление, напоминающее реостат, для регулирования количества оборотов винта и, наконец, сам винт. Вот и вся конструкция. А так как я купил лицензию на производство соответствующих рун и копирование заклинания, то, по мере необходимости, я смогу наклепать сотни новых двигателей. Обычно такие лицензии приобретались владельцами шахт, которые создавали один или два двигателя для воздушных или водяных насосов. Если бы маг знал, что мой интерес включает в себя постройку крупных серий магических двигателей, он с слупил бы с меня в десяток раз больше денег. Ну а пока мы имеем всего пару двигателей, сетку расчалок и прочих тросов и смешные подпрыгивания в безлюдной степи. Ну, а чтобы никто раньше времени не обнаружил мое изобретение, на ближайшем холме дежурит парный пост, который подает сигнал при приближении к моему лагерю посторонних, и аэроплан просто накрывается кошмами, за несколько минут превращаясь в большую юрту.
Вот и сегодня, с вершины холма несколько раз взмахнули яркой тряпкой и началась суета по маскировке биплана, а я пошел в свою юрту переодеться в потасканный халат — чапан и тюбетейку, сшитую из четырех кусков кожи, так как не стоит непрошенным гостям видеть тут человека, похожего на местного владыку. В таком виде и застала меня жена, внезапно вошедшая в полутьму юрты.