Городок Самарово. Пристань
Встал я сегодня очень рано и в очень плохом настроении. Если против похмелья, которым сейчас страдали мои вчерашние собутыльники, что вповалку лежали на земляном полу избы Тихомира, мой организм легко защищался примитивным заклинанием, то от всех остальных составляющих этой браги я просто отравился. С трудом утихомирив свой ревущий и бурлящий желудок, я встал с лавки, которую мне выделили из уважения, обвел покрасневшими глазами тесную избу. Из-за большой печи выглянула испуганная хозяйка, что с раннего утра хлопотала в бабьем углу. Увидев, что «важный человек» изволил пробудиться, замотанная в платок женская фигура с поклоном подала мне, вырезанную из цельного дерева, какую-то жидкость, оказавшуюся весьма годным рассолом. Сунув женщине в ладонь серебряный гривенник, я потянулся, вышел во двор, где, за отсутствием туалета, даже в виде дощатой будки, облегчился в заросли лопуха, после чего вернулся в избу и принялся будить своих собутыльников.
Свое помятое воинство на пристань я смог вывести только через полтора часа. Люди, вчера рвавшие у себя на груди ветхие рубахи и клявшиеся всеми клятвами, утром порвать в клочки проклятых англичашек, сегодня выглядели, как живые мертвецы. Но, тем не менее, молча собрались, подпоясались, выпили два жбана того же рассола, после чего разбежались, через десять минут вернувшись при оружии. Не знаю, способны ли стрелять их разномастные карамультуки, что, при размещении на выставке, могли заменить экспозицию «История развития ручного огнестрельного оружия на протяжении трех веков», но выглядели парни грозно, если смотреть издалека.
Первым делом, меня повели к общественному амбару, где хранились налоговые отчисления всего округа, сданные в своей натуральной форме. Честно говоря, этот сарай я хотел осмотреть еще ночью, и мы даже ходили на берег, запалив пару факелов, чтобы его срочно разыскать, но почему-то не нашли. Реку нашли, причал нашли, а вот сарай, что располагался в двух шагах от причала, почему-то, не нашли. Волшба какая-то, честное слово, не иначе.
Ну, при утреннем солнышке мне сарай конечно показали, и сейчас я пытался, через щель между, закрытыми на амбарный замок, створками ворот, рассмотреть, что же там, в сарае, хранится.
— И не надо, почтенный господин там ничего выглядывать. — позади меня остановился еще один покачивающийся абориген, выглядевший ничем не лучше моих собутыльников: — Все равно вы там ничего не разглядите…
— Это еще почему? — Удивился я: — У меня зрение очень острое…
— Да без разницы, какое у господина зрение…- абориген шатался с закрытыми глазами, но говорил четко: — Если из сарая все вывезли еще позавчера.
— Как вывезли? Кто посмел? — я хотел начать трясти гонца плохих новостей за грудки, но понял, что у него или оторвется голова, или порвется ветхая, заштопанная в десятке мест, рубаха.
— А я знаю? — резонно ответил мне мужик: — Я здесь ночной сторож. Был. Позавчера вечером вышел на службу, а мне староста сказал, что сарай пустой и в моей службе поселок более не нуждается. Вот я и пью.