— У меня есть предложение, — посмотрел я на задумавшегося князя, — я потребую встречи с императором и обвиню Орехова и Фудзивара. Если нужно, пусть привлекут менталиста. После такого их репутация окажется уничтожена.
— Романов заинтересуется причиной похищения, — сцепил пальцы отец.
— И я расскажу, — хмыкнул я, — если Ореховом двигала месть, то японцы преследовали куда более материальные вещи.
— Рецепт, — кивнул князь.
— Он самый.
— За нападение на тебя, император обвинит японцев и наверняка запретит клану Фудзивара появляться на его землях. Пусть наш клан не очень дружит с Романовыми, но здесь дело в другом. Это удар по всем аристократам. Пощёчина, которую никак нельзя спускать с рук. Что касается Орехова, здесь сложнее. Он скорее всего отречётся от сына и его не накажут. Пострадает лишь честь его рода. Хотя и это немало. Самое главное, что ты на какое то время выведешь японцев из игры. Ненадолго скорее всего, но в России им действовать придётся куда сложнее. Однако Орехов попытается отомстить. Нужно решить вопрос с ним отдельно.
— Более того, — продолжил я, — рецепт следует передать императору. Таким образом кланам Японии не будет смысла охотиться на меня. Взамен я потребую у императора права производить краску и торговать ей. Это имеет смысл, отец. Я знаю что у тебя есть договоренности с Японией по этому вопросу и ты не желаешь заниматься производством. Но на мне обязательств нет.
Сергей подошёл к окну и на некоторое время задумался. Затем повернулся и ответил:
— Знаешь, в этом есть смысл. Люди императора проявляли интерес к тому откуда в моём княжестве столько крашеной ткани. Так-что твоё предложение не так уж и плохо. Думаю, император согласится. Смотри не продешеви.
— И не подумаю, — усмехнулся я.
— На встречу пойдём вместе. Я должен видеть работу менталиста. Тебе предложат поделиться воспоминаниями. Не бойся этого. Разумник будет действовать аккуратно и увидит то что покажешь ты. Контролируй разум и не позволяй думать о чём-то другом, эти твари попытаются разузнать о тебе как можно больше. Пригласи Олега. Он засвидетельствует показания.
— Так и поступлю, — согласился я.
— И ещё, — буркнул он, — хватит тебе в княжичах ходить. У тебя полноценный удел в котором ты правитель. Я скажу императору чтобы тебя внесли в списки как князя. Готовься.
— И что мне это даст? Нет, я не против, но хотелось бы ясности, — приподнял бровь, — я лишусь фамилии?
— Нет конечно, — хохотнул князь, — ты всегда будешь моим сыном. Ты сможешь судить и карать подданных по своему усмотрению. Более того, ты не станешь одной из младших ветвей. Ты не задумывался над системой нашего рода?
— Не до этого было, — поморщился я.
— За века практически у каждого главы было несколько сыновей, — усмехнулся князь, — первый сын наследовал княжество, остальные или служили под его началом или искали лучшей доли завоёвывая бесхозные земли. Одним из первых давали надел земли и они становились младшими князьями. Кто-то женился на дочерях аристократов, которые не имели сыновей, некоторые шли во флот, армию или духовенство. С каждым поколением проблема наследства становится всё острее. Так-что, тебе в некотором смысле повезло. Я точно не ожидал что у тебя что нибудь получится с горами. Но ты молодец, удивил всех. Более того, я не собираюсь отказываться от своих слов.
Князь задумался. Я не перебивал его. Было видно что он принимает какое-то важное решение.
Снегов огладил бороду и произнёс:
— Ты будешь полностью независим. Даже вассалитета не будет как у других аристократов проживающих на моей земле.
— С чего такая щедрость? — насторожился я.
— У меня есть условие, — усмехнулся князь, — ты обязан будешь жениться.
— Опять ты за своё? — поморщился я.
— Дослушай, — добавил стали в голос князь, — прежде, ты имел статус княжича. Почётно, но ты всего лишь третий сын. Действительно статусный брак было не заключить. Но после того как ты станешь князем, всё изменится. Тем более если ты разовьёшь свой удел. А это весьма вероятно. После того как ты станешь независимым, с тобой захотят сблизиться многие семьи. Появится выбор, который нужно сделать правильно.
— И всё же, мне не очень это нравится, — вздохнул я, — я словно породистый жеребец для случки.
— Так и есть, — внезапно рассмеялся князь, — а как иначе? Ты думаешь многие женятся по любви?
— Не думаю, — буркнул я, — и всё же в чём твоя выгода?
— Ты мой сын, — пожал плечами князь, — думаю мы сможем договориться. Ты станешь тем, кто укрепит связи с другим родом.