- Таким богатырям, как ты со товарищи, негоже в лесу век коротать, да леших пугать. Едем во Киев-град князю Владимиру служить - будешь жить в высоком терему, есть на злате да спать на пуху.
Отвечает ему Соловей-северянин с усмешкою:
- Богатырей Владимир киевский и без нас сыщет. Нам воля-вольная да земля родная дороже злата княжьего.
Тогда Илья-богатырь и говорит:
- А давай так рассудим: вон камень лежит, в землю врос: коли ты его поднимешь, то живите себе, как жили - ни дани Киеву, ни богатырей в дружину киевскую. Коли не поднимешь, а я осилю, то не обессудь - лучшие витязи северские и ты, Соловей, со мной уедете.
Так и порешили. Жребий кинули, кому камень первым поднимать - выпало Илье. Вырвал он камень из земли и поднял над головой - будто не камень в сто пудов, а гусиное перо.
Закручинился Соловей от такой силы невиданной, но к камню подошел смело, поклонился земле родной на четыре стороны - помогай родная сторонушка - собрал силу богатырскую и поднял камень, хоть сам по колено в землю вошел.
Слово богатырское крепче булата - собирается Илья Иванович в обратный путь, а сам-то хмурый да невеселый:
- Как я князю Владимиру пред очи его светлые покажусь, коли поручение не исполнил?
Отворились ворота твердой крепости, что на обрыве крутом по-над речкою Тускарью, выезжает их тех ворот Илья Муромец с малою дружиною и держит путь через густые леса ко граду Киеву. Соловей-северянин провожать киевлян вызвался:
Едут день, едут два:И уговорил Илья провожатого своего, Соловья-северянина, в светлом Киеве погостить да с тамошними богатырями силами померяться. Едут дальше - а вот и Днепр-Славутич, а вот и Золотые Ворота, а вот и князь на злаченое крыльцо выходит, богатыря своего первого встречает.
Как услыхал Владимир-князь, что повеление его не исполнено, осерчал он не на шутку, топнул ногой и велел Соловья-северянина в темницу посадить на хлеб да на воду - пока товарищи его дань богатую не привезут или в киевскую дружину не вступят.
Стали княжьи гридни к Соловью подступаться, чтобы узы на него наложить и в темницу бросить, ан не тут-то было - разбросал их богатырь северский по двору широкому. Но велика дружина киевская - всех не пересилишь. Вот уж одолевают гридни Соловья и тогда богатырь северский засвистал, как только он и его товарищи умели - люди на землю попадали, кони седоков посбрасывали. От посвиста того у Владимира-князя в очах потемнело, но и сам он богатырь был не из последних - схватил лук тугой и послал стрелу каленую прямо Соловью-северянину в сердце. Но не берет стрела Соловья - падает на полпути. Шлет князь вторую стрелу. Только с третьей стрелы нашло железо сердце богатырское, и пал Соловей на чужую землю.
А Владимир-князь повелел на месте крепости твердой, что возле Тускари, срубить город и народ тамошний невеликой данью обложить. Не сразу северяне под княжью руку встали, но долго иль коротко, а свершилось все по воле Киева: С тех пор курян-воинов за непокорство и удаль зовут на Руси соловьями, а посвист их боевой ни с чьим не спутаешь...
- Вот такие дела в старину вершились, - подытожил Смага. - Может, и про нас когда-нибудь расскажут - были, мол, богатыри:
Дня через три Смага ушел с купцами к Киеву. Прощаясь со стариком, Роман снарядил его корчагой хмельного напитка и подарил свой очередной нож-засапожник, заметив, что старик обходится без этого предмета.
- Как не быть ножу, есть ножик - в дороге неоружному плохо. Да им только душу из тела выковыривать - на другое не гож.
Старик вытащил из голенища изящный, заморской работы стилет с тонким лезвием и с богатой, украшенной каменьями рукояткой. Поди, разберись, где его сработали - может, в Толедо, а может, в Венеции. Такой пройдет сквозь кольца любой кольчуги.
- Прими от меня, отрок, - Смага протянул стилет Роману. - На нем крови праведной нет. Помолись за меня, старого грешника:
Беседы со Смагой напомнили Роману, что где-то за полями, за лесами есть другие страны со своим ходом событий, со своими легендарными людьми.
Теперь он часто жалел, что в "другой" жизни с прохладцей относился к изучению истории. Выучил, ответил и забыл, как что-то ненужное. По случайности, перед самым перемещением во времени, он готовил реферат о "Слове о полку Игореве" и кое-что знал о Руси этого периода. А что происходило в эти же годы за ее пределами?
Роману не удавалось связать воедино исторические имена и события, что крутились в его памяти, с тем временем, в которое его занесло. То ли это уже произошло, то ли еще будет? В голове путались кинофильмы, книги, учебники. И спросить не у кого: Срамотища - так он оценивал свои исторические познания, но кое-что вспомнить удалось.
Итак... Монгольские степи, Темучину, которого еще не скоро станут звать Чингисханом, всего двадцать девять лет - он почти ровесник курского князя Всеволода. Будущий "покоритель мира" пока лишь предводитель небольшого монгольского рода и настоящая воинская слава придет к нему лет через двадцать, когда князей Всеволода и Игоря уже не будет в живых. Сейчас Темучин ведет резню "местного значения" и не помышляет о водовороте битв, который он раскрутит и в котором исчезнут целые страны. Мало того, через два года он попадет в плен - на долгие одиннадцать лет.
На западе года через два-три начнется 3-й Крестовый поход. Самая яркая личность в походе - английский король Ричард Львиное сердце. Он на пару лет моложе курского князя, а умрут они в один год. А пока жизнь Ричарда полна приятных приключений: турниры, интриги, любовь:
Если верить английским балладам о Робине Гуде, то с королем Ричардом они были одногодки, а стало быть, деятельность знаменитого разбойника сейчас в самом разгаре...
Германский король, император Священной Римской империи Фридрих I Барбаросса, несмотря на преклонный возраст, редко снимает боевые доспехи...
Во Франции еще полон сил король Генрих II - первый из Плантагенетов, укреплявший королевскую власть, не останавливаясь ни перед чем:
Европа была полна войн, алчности, интриг. Впрочем, двенадцатый век достойно завершался периодом, который позже назовут Высоким средневековьем: университеты учреждаются по всей Европе, бурно развивается искусство, архитектура. В Париже уже лет двадцать строят собор Нотр-Дам.
А в Азии? Прежде единая мусульманская империя распалась на отдельные государства всего лет тридцать назад - в год рождения князя Игоря: Омар Хайям умер еще раньше... Что еще?
- Пошел бы дровец наколол, - прервала его исторические размышления Марфа. - Да за водой сбегай.
"Не дадут самообразованием заняться", - думал Роман, подхватывая ведра.
На улице Алешка с компанией азартно играли в лапту. Роман и отставил ведра в сторону. "Десять минут поиграю".