Мария перепугалась не на шутку.
— Спасибо!!! – Хозяйка дома сжала Марию в цепких пальцах. – Нана сказала ваш Рэд не захотел идти! Так нельзя! Приведи его сюда! Скорее веди!
И Марью в шесть рук вытолкали за дверь, не желая ничего слышать. Девушка вышла за двор. Улица разительно отличалась от шумной хаты. Холодный ночной воздух был пропитан запахом свежескошенной травы, а далекий лес дышал тишиной и покоем, ярко сияла луна. Мария глубоко вздохнула и закрыла глаза. Нужно успокоится.
Наконец она отпустила белку из рук.
— Показывай.
Рыжий хвост замелькал по дороге.
Рэд сидел на поваленном дереве не далеко от леса. Смотрел на луну. Думал. Ему все еще было больно. Он не понимал это чувство и от непонимания было еще и страшно. Он не такой как этот старик! Никогда таким не будет! Или… Он вздохнул. Он никогда не убивал людей. Это правда. Но Лихой. Он ведь почти его… Рэд сжал кулаки. Да, того удара вполне бы хватило, и нож был рядом. Неужели он бы сделал это? Ответ Рэд знал, и легче ему не становилось. Неужели он и правда так ужасен, зол… и обречен? О, Небо! Но ведь он не злой! Характер от лесной жизни, конечно, не сахар, но он не злой! И не хотел такой судьбы! Он просто хотел жить. Мальчик-сирота в бедном озлобленном городе…
— Я просто хотел жить! — Закричал Рэд. Кому закричал? Луне что ли? Небу?..
Небо… Небо все видит... все мы под Небом, учили взрослые своих детей, когда те начинали драться… а вечером сами дрались в провонявших барах. Небо… Рэд поднял голову. Неужели за ним и вправду что-то есть? Что-то не дающие уснуть совести? Настоящей совести, так умело грызущей сердце, почерневшее от людской злости. По щекам атамана текли слезы. Он не понимал почему. Но со слезами уходила боль. Он уже не сдерживал их, стоял на коленях, плечи дрожали. Ну и пусть, только бы ушла боль.
Он уже не тот маленький мальчик, бегущий от страшных взрослых, желающий отомстить за свои обиды, за убитого в драках отца… Давно уже не мальчик. Он давно забыл свою ненависть. Он хотел жить и жил. У него были друзья, семья если можно назвать их семьей. Только сейчас он вдруг понял, как ему дороги братья. И лес. И свобода. И эта рыжая вредная белка. На атамана обрушился поток чувств, которых он не замечал раньше, или подменял своей обычной раздражительностью и вспыльчивостью. А как легко пылкому характеру, оставшись без контроля, выжечь все хорошее.
Он все забыл, сидя в засадах и кустах. И пряча добычу в тайниках лагеря. Он забыл кто он и для чего. И это было ужасно. Он причинил много боли, иногда совершенно бессмысленной. Он даже не мог вспомнить на кого нападал. Хотя, чего вспоминать. Мария…Она плакала… из-за него…
Нет. Нельзя так жить. Он снова посмотрел на небо.
— Прости меня. — Прошептал он.
Небо ответило порывом свежего ветра. Рэд встал и обернулся.
— Прости меня! – Сказал он громко. Мария стояла и смотрела на него. Луна освещала ее лицо, удивленное и настороженное. – Прости меня, Мария.
Она вздохнула и опустила глаза. Рэд отвернулся, не желая выдавать своих чувств. Глупо это, все. Глупо. Мария подошла к нему и обняла. Какое-то время Рэд сопротивлялся, стыд был так силен, что даже в лунном свете можно было увидеть, как щеки атамана покраснели.
— Сегодня ты рисковал собой, ради другого. Ты спас жизнь этой девочке. Рэд, ты не плохой человек, я верю, в тебе много хорошего. — Сказала Мария и Рэд, вцепившись ей в плечи, зарыдал.
Белка сидела на дереве подергивая хвостом.
— Какие ж люди все-таки странные.
Когда Мария привела Рэда в дом, его приняли как героя. Заобнимали, зацеловали, накормили и попросили рассказать, как он победил разбойника. Рэд только улыбался и молчал. Зато белка дождалась своего звездного часа.
Она запрыгнула на стол и расхаживая на задних лапах принялась изображать атамана.
— Иди говорит, бери след, а сам по кустам крадется…
— Говорящая! — хором воскликнули хозяева.
— Говорящая, говорящая, — отмахнулась белка. — но только сегодня! Волшебство полнолуния, или во что вы там верите…
Волшебство крестьян вполне устроило. Ну мало ли на свете невиданного. Белка в подробностях и красках описала поимку Лихого и спасение Наны. И все ее слушали, восхищенно открывая рты. Кроме Рэда, дремавшего на плече Марии. Он опустил голову почти сразу, как белка начала представление, а Мария, увидев это, села ближе, что бы он совсем не упал. Когда хозяйка заметила состояние гостя, снова начался переполох. Ругая себя за невнимательность, она приготовила постели и отправила всех спать. Марию и Нану уложили на печку, Реда отправили на стоящую в углу кровать, а сами хозяева расположились на лавках. Мария уже засыпая взглянула на рыжую голову атамана, почти утонувшую среди белых подушек. Почему-то ей показалось, что за один день они проделали половину пути и стали намного ближе к цели.