Княжна

— Сигурт, тролль лесной, только не это! Ты издеваешься? Я что голый буду?

— Ладно, так уж и быть. Позорить тебя не буду. Ты же мне брат и к тому же конунг теперь!

— Спасибо, братец! Добрый ты у меня! Я в шоке! Это же надо так до исподнего обобрать, зато по родственному!

— Конечно, Ярослав. Оцени это и не говори, что я тебя не люблю как брата!

— Я в восторге, поверь. Ну так что? Отдай мне мою жену.

— Отдам. Осталось совсем немного.

— Не понял? Ты издеваешься надо мной?

— Вирши!

— Какие ещё вирши?

— Я удивлён, брат мой. Ты такой тёмный и дикий, не знаешь, что такое вирши? Я хочу услышать вирши, которые слагают скальды!

Понятно. Скальды это местные стихо и рифмоплёты! То есть, мне предлагают поработать за поэта! Вот засада. И ведь все молча на меня смотрят в ожидании. Так, что мы знаем их поэзии? Не так много. Но в свою бытность, когда ещё только ухаживал за своей бывшей женой, выучил один стих, рассказал ей стоя под окошком. Выслушав его, она выглянула в окно улыбаясь. «Всё верно сказано! Да, мы такие! Но ведь этим мы и притягательны для вас, мужчин. Как наркотик»! А Сигурт ведь отморозок северный, ему бойню подавай, море крови и гору костей! Или нет? Попробуем. Это стихотворение написал Эдуард Асадов, называется «Любовь, измена и колдун». Я оглянулся на всех, кто был на пристани. Особо посмотрел на женщин. Ухмыльнулся. Потом на мужчин. Да олени, интересна будет ваша реакция.

В горах, на скале, о беспутствах мечтая,
Сидела Измена худая и злая.
А рядом под вишней сидела Любовь,
Рассветное золото в косы вплетая.

С утра, собирая плоды и коренья,
Они отдыхали у горных озер.
И вечно вели нескончаемый спор —
С улыбкой одна, а другая с презреньем.

Одна говорила: — На свете нужны
Верность, порядочность и чистота.
Мы светлыми, добрыми быть должны:
В этом и — красота!

Другая кричала: — Пустые мечты!
Да кто тебе скажет за это спасибо?
Тут, право, от смеха порвут животы
Даже безмозглые рыбы!

Жить надо умело, хитро и с умом,
Где — быть беззащитной, где — лезть напролом,
А радость увидела — рви, не зевай!
Бери! Разберемся потом!

— А я не согласна бессовестно жить.
Попробуй быть честной и честно любить!
— Быть честной? Зеленая дичь! Чепуха!
Да есть ли что выше, чем радость греха?!

Однажды такой они подняли крик,
Что в гневе проснулся косматый старик,
Великий Колдун, раздражительный дед,
Проспавший в пещере три тысячи лет.

И рявкнул старик: — Это что за война?!
Я вам покажу, как будить Колдуна!
Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,
Я сплавлю вас вместе на все времена!

Схватил он Любовь колдовскою рукой,
Схватил он Измену рукою другой
И бросил в кувшин их, зеленый, как море,
А следом туда же — и радость, и горе,

И верность, и злость, доброту, и дурман,
И чистую правду, и подлый обман.
Едва он поставил кувшин на костер,
Дым взвился над лесом, как черный шатер, —

Все выше и выше, до горных вершин.
Старик с любопытством глядит на кувшин:
Когда переплавится все, перемучится,
Какая же там чертовщина получится?

Кувшин остывает. Опыт готов.
По дну пробежала трещина,
Затем он распался на сотню кусков,
И… появилась ЖЕНЩИНА…

Я замолчал. На пристани стояла тишина. Я даже услышал стук собственного сердца: «Тук-тук, тук-тук…». Сигурт и вся его банда смотрели на меня, вытаращив глаза. Мне хотелось рассмеяться, но сумел сдержаться. Да, всё же велика сила поэзии и часто бывает, что она сильнее булатной стали. Сигурт медленно повернулся назад и удивленно стал смотреть на Мстиславу. Как и все его остальные хирдманы. Кое-кто даже непроизвольно стали хватать обереги. Блин! Не перегнул ли я палку? Оглянулся на остальных. Мужчины недоумённо смотрели на стоящих рядом женщин и девушек.