Чтобы наконец уронить оппонента Змеебою приходится ухватить Ингоря за пояс и сбить с ног простой подсечкой. Обмякшего княжича уводят под руки не принимающие участия в соревновании Ольдар и Голец.
Вендар с Морозом возятся минут десять. Все эти десять минут Мороз никак не может толком приложиться, а попросту говоря — попасть в сотника, чтобы вбить в него хотя бы нокдаун. С защитой у Вендара все в порядке. Видимо это природное, некоторым всей спортивной жизни не хватает усвоить технику уклонов, нырков и подсадок. Этот варяг, определенно, самородок, его бы в бокс, да чемпиона слепить…
Ударная техника у Вендара значительно слабее, но и ее хватает, чтобы доставить Морозу неприятности.
— Закручивай! Мороз! Влево! — ору я, срывая голос. — Влево уходи! Двойка в голову!
Бесполезно. Кулаки Мороза прилетают либо в пустоту, либо в грамотно выставленный блок. Молодой психует и на этой волне совершает отчаянный и мощный выпад ногой в попытке совершить убийственный пинок в нижнюю часть Вендарова туловища а-ля японский мая гери. Естественно не попадает, так как удар выполнен безобразно неправильно. Мороз теряет устойчивость, проваливается вперед, низко припадает коленом в густую траву и тут же получает страшный кик сбоку в голову. С расстояния в десять метров мне слышится недвусмысленный треск шейных позвонков, либо височной кости…
Не знаю какая сила удерживает меня от спринтерского рывка в эпицентр событий. Вендар с опущенными по швам руками стоит у поверженного им соперника, гудящее сборище на секунду умолкает, чтобы взорваться одобрительными возгласами, завидев шевеление в луговой траве. Мороз яростно трясет головой как пес, которому в ухо заполз муравей, затем принимает протянутую сотником руку и рывком оказывается на ногах. Я облегченно выдыхаю придержанный в легких воздух. Крепкая башка у моего корешка, отделался легкой контузией, а мог бы и в ящик сыграть, добавь Вендар в свой удар толику злости.
В следующей паре Рогволд разделывает под орех Врана. Я даже представить не мог, что князь умеет так ловко двигаться, стремительно и резко менять направление, ловить на финты и пускать неплохие удары опытного дружинника вскользь и мимо своей плотно сбитой, густо татуированной тушки. И без того красное лицо Врана делается багровым от натуги, нос и губы разбиты вдрызг, кровавая слюна жидкой смолой склеила бороду. Очередной выпад гридня князь встречает коленом в солнечное сплетение и добавкой локтем между лопаток.
Дружина на победу главнокомандующего реагирует оглушительным собачьим лаем и дружным топотом ног. Врану требуется три минуты на восстановление дыхания. Князь широко раскидывает руки, приглашая проигравшего к дружескому объятию. Облапившись с Рогволдом, Вран довольно скалится, слизывая кровь с разбитых губ. Князь тоже лыбится, такой соперник ему по нраву.
Давно стемнело. Поднимается довольно ощутимый ветерок, превращающий ползущий с Полоты туман в пенные ошметки. Звезды затягивает огромной тучей словно гигантской шторой, воздух свежеет и уплотняется. Если б меня спросили, то я бы предположил, что надвигается гроза…
Снова тянем жребий и делимся на полуфинальные пары. Я со Змеебоем, князь против Вендара. Народ просто в экстазе. Какие там бег и метание копий, вот настоящее действо! Лучшие бойцы княжества схлестнутся в поединках за дар, что через князя вручит сам Перун!
Удивительно, но Рогволд ни в чем не уступает своему сотнику, которого я считал на голову выше всех, кроме себя, естественно. Оба высоко держат руки, маневрируют, дергают один другого ложными выпадами и лупят от души, улучив любую возможность для пробива в брешь обороны. Счет по результативным ударом пока равный, но, чувствуется, Вендар начинает потихоньку сдавать. У князя поистине звериная сила и дыхалка будьте-нате, не даром родовой тотем у него — дикий бык тур. Сбить Рогволда с ног просто нереально. Один мой знакомый хоккеист утверждал типа вне льда никогда не падает, настолько здорово развиты координация и умение держаться на двух точках в любых условиях. Но Рогволд в жизни коньков не надевал, не видел даже, а равновесие держит просто великолепно. Поступь его пружинисто-легка и одновременно тверда. Сдается мне все это дело оттого, что на мечах, как говорят, князю в Полоцке равных нет, в бою предпочитает щиту еще один клинок и в отличии от меня бьет с двух рук одинаково виртуозно.