- Пока с пяток. А вчера мельникова кобыла трехногим да безглазым жеребем снеслась.
Голос Ноздри понизился, сделался таинственным по самое не могу.
- Очень познавательно. Но это не наша тема, тут ветеринар нужен.
- Кто? - не понял Ноздря.
- Лекарь для животных, вот кто. Есть тут такой?
- Лекаря нету. Кумир есть Волосов, волхвы требы будут класть скотьему богу, чтобы напасть отвадить. К Живомиру обратились, он по петуху со двора на жертвенный камень нести наказал.
- Это правильно, - я сладко потянулся. - Пусть кладут свои требы, раз заняться больше нечем. А Живомир это кто?
- Старший волхв. Ему сто с лишним лет, говорят. Очень могучий волхв, знает много, а чувствует еще больше, в глаза заглянет - оторопь берет.
Я покинул нагретые телом шкуры и стал прилаживать на пояс меч.
- Пожрать есть чего?
- Сейчас добуду чего-нибудь, - мигом подорвался Ноздря. - Сюда тащить?
- Тащи, - кивнул я, ибо вялому после сна организму идти никуда не хотелось. - Квасу захвати.
Ноздря ушел, чуть слышно брякнув дверью. Я начал расспрашивать Жилу кто чем сейчас занимается, попутно вспоминая зачем просил Липана его найти. Жила отчитался, что пока я дрых, на территории усадьбы все было штатно. Личный состав потренировался с Шепетом, охрана у ворот сменилась и тоже успела поработать над приемами боя с топором и щитом. Сейчас занимаются в "бросковой зоне" - мечут в частокол копья.
- Одинец?
- Не было...
Готовые сорваться с губ бранные словечки в адрес предательски исчезнувшего хлопчика застряли на языке.
- Что за шум? Грохот слышишь?
Снаружи явственно доносились звонкие удары чего-то тяжелого по чему-то большому. Как киянкой по здоровенному барабану лупили.
- Похоже, кто-то в ворота долбится!
Хм, кому это приспичило попасть к нам на негостеприимсво? Может Одинец вернулся?
- Так пойди и спроси: «Кто там?». Не сиди сиднем.
Надеюсь, не почтальон Печкин, а то довольно с меня на сегодня неожиданных визитов.
Как бы не так. Жахнуло меня так, что аж икнул испуганно. Холодную волну в брюшину словно насосом вкачали, по спине от поясницы до шеи поднялся колючий прилив, заломило кончики пальцев. Да ну на фиг! Опять?!
Отпустило быстрее обычного, но я уже понимал, что подобный выплеск гормона возбуждения не просто так.
Поправив на боку мечуган, я вслед за Жилой выбираюсь на свежий воздух. Темная полоса с западной части небосвода ощутимо разбухла, приблизилась. Ветерок посвежел и немного усилился. Ворота усадьбы настежь, в пространстве между амбаром и хлевом наблюдается людское толпище, возглавляемое троицей седовласых субъектов. Жила далеко уйти не успел, на три шага отошел и так же как и я врос в землю с открытым ртом.
Ба, знакомые все лица! Это ж те самые деды, что вокруг мертвого Головача с таинственным бормотанием топтались. Волхвы здешние. Служители языческого культа. А вон тот высокий старикан, помнится, меня вежливо послал, когда я его попросил нас с Сашкой в будущее вернуть. Шарлатан бессовестный.
Долгожители ничуть не изменились с нашей последней встречи на похоронах вировского боярина. Все те же мрачные, подпоясанные кожаными ремнями долгополые рубахи, длинные мочала бородищ, расчесанные на пробор, перехваченные тесемкой волосы. Иссохшие, коричневые лица в глубоких морщинах напоминали грубые деревянные маски, вырезанные нетрезвым мастером.
Сквозь растворенные врата за тремя жрецами на подворье всыпались еще люди. Десятка два мужиков, несколько баб. Фейсы у всех какие-то напряженные, недобрые.
- Кощунник! - едва узрев мою скромную персону, которую я и не думал прятать, громко, со злорадным воодушевлением заорал дедка, дробно затряс в воздухе посохом и твердой поступью зашагал в мою сторону. - Попался!
- Кому это он? - повернувшись, быстро спросил я смертельно побледневшего Жилу.
- Тебе, кажись, батька…
- И впрямь, - ошалело пробормотал я, заметив направленный на меня длинный указательный палец главного аксакала. - Ну сейчас я этот его палец ему же в задницу затолкаю.
- С волхвами так негоже... - охнул Жила, еще сильнее взбледнул и стал походить на готового расплакаться Пьеро.
- Собирай людей. Живо! - я почти грубо подтолкнул Жилу, расправил плечи и приготовился к трудному диалогу с торговцами опиумом для народа.
Сопровождаемый парой близких единомышленников и толпой почитателей, главный волхв резво приближался. При ходьбе он с глухим стуком втыкал в землю посох, словно внезапно попавший в противоположное время года злой Дед Мороз. Остановились, когда до терема им оставалось шагов двадцать, а до меня - пять. Палец старика снова оказался в деле.