- Вече, - подсказал Завид, вставая.
- На вече, - кивнул я, припомнив знакомое словцо. - Найдешь кого послать?
- Найду. А что с Живомиром? - напомнил Завид, дождавшись ухода Рыкуя.
- Отпустим на сходе. Публично извинюсь ради общего дела, серебра ему дам за страстотерпие. Всем, у кого овца или коза сдохла, тоже дам, чтобы не обидно было. Так пойдет?
- Пойдет. За серебро Живомир и не такое претерпит, - ухмыльнулся Завид и первым выбрался из терема куда только немощь делась.
На улице совсем распогодилось. Облаков почти нет, с востока потягивал легкий ветерок, подсушивая землю после ливня. На крытом крылечке царила прохладная тень, отбивая у дурных охоту выползать под солнечное пекло.
- Зачем звал, Стяр? - приближаясь, крикнул Ноздря, с хмурым выражением лица как былинкой поигрывая каким-то видавшим виды толстым жезлом с позеленевшим бронзовым шаром на конце. За ним плелись Высь и понурый донельзя Сытка. Последний понимал, что влегкую мог оказаться на месте Шишака и Одинца, то есть уже никогда больше не щуриться на теплое летнее солнышко. Я все хотел спросить почему у него вместо обычной бороды несуразные бакенбарды, но сейчас, приглядевшись повнимательнее, понял, что на подбородке у Сытки расплывается безволосое пятно давнишнего ожога, не позволяя вездесущей волосне закольцеваться вокруг пройдошистой Сыткиной физиономии.
- Соберемся, обсудим кое что, - сказал я, задумчиво теребя рукоять меча.
Сбоку материализовался Рыкуй с деревянной чашкой в руке.
- Хлебни-ка сбитня, Стяр, а то голос у тебя как у старика. Тепленький еще, на травках.
Я с благодарностью принял чашку - в горло, действительно, будто стеклянной крошки натолкали, пересохло как у бедуина в пустыне. В несколько глотков избавив посуду от терпко-сладкого, ароматного содержимого, я вернул пустую чашку Рыкую, положил руку на его округлое плечо.
- Ну что, всех позвал?
- Всех. Собираются. Шепет за воротами приглядывать остался.
- Ладно, пошли, потрещим с братвой.
Если дело все же сдвинется к драчке, а любой сход - затея непредсказуемая, прежде я хотел познакомить своих с такой штукой как «фокус». На всякий случай, вдруг пригодится. Вещь простая и незаменимая при огневом контакте с противником, когда ведется работа на подавление. Думаю в нынешних условиях такое тоже можно исполнить. Главное занять грамотные позиции, работать парами и бить первыми. Бить ближнего в два меча или топора, потом следующего. Вот какой я умный, сам себе порой поражаюсь…
Ох, что-то замутило меня как пионера, обожравшихся зеленых яблок. Скрутило сильнейшим спазмом требуху, желудок и все, что там еще находится. Что за дела? Не хватало еще подцепить какую-нибудь кишечку, типа дизентерии. Да я вроде ничего такого грязными лапами не кушал, чтобы вот так на ровном месте пузо скукожило.
Я остановился, задержав дыхание от пронзившей внутренности боли. Нашел глазами собравшихся в обозначенном месте парней и провел зрительный маршрут мимо них до прячущейся на задворках отхожей ямы. По всей видимости, мне туда надо попасть намного быстрее, чем к Сильвестру. Я приготовился стартануть как спринтер на финальном олимпийском забеге, собираясь гарантированно выбежать из «десятки» на стометровке. Кстати, готовый патент. Налопался грязных даров природы, кваском кисленьким полирнул, выждал положенное время и добро пожаловать на дистанцию. Но, чтоб за финишной лентой обязательно ждала уборная типа «сортир». Дарю идею.
Добраться до нужника не случилось. Даже до Сильвестра каких-то пятнадцать шагов не дотянул. Последняя осознанная мысль запуталась в паутине помех, в голове вдруг стало так тяжело и звонко, будто не голова это, а Царь колокол, по которому со всей дури вдарили кувалдой. Ноги окостенели, а потом разом подломились в коленях, лишив меня естественной опоры. Сквозь мутную пелену в глазах я видел подбегающих людей, кто-то тревожно вскрикнул, но звук голоса показался мне долетевшим с луны.
«Ну никому нельзя верить, даже себе, ведь всего лишь пукнуть хотел!» - сказал обосравшийся мужик…
Я хихикнул над старым анекдотом и затосковал пуще прежнего.
Связали меня с умом - руки заведены назад, ноги согнуты, за щиколотки притянуты насколько возможно к рукам. Интересно сколько человек на боку в позе акробата-самоучки провалялся может без того, чтобы заработать отмирание тканей в отлежанных местах? Плечо с бедром онемели уже здорово да и все остальное тело затекло и требует немедленного вмешательства массажистки с сильными, но нежными руками, желательно приятной наружности. Во рту явственно ощущался металлический привкус, должно быть, язык прокусил, когда падал или когда волокли.