— Никуда мы тебя не отпустим. Из города вон около двадцати процентов наших призывается. Где мы людей возьмем, кем заменим? — майор помолчал немного, что-то соображая, затем решительно сказал: — Вот что, дорогой, хватит в участковых ходить. Пойдешь в уголовный розыск. С начальником Белоярского все согласуем.
— Да, но где я замену найду? Дремучего деда разве...
— А девчата? Найди побоевитее. С деревенскими злодеями и женщина справится. К тому же — война. Кто посмеет красть да хулиганить в такое время?
Николай Иванович перебрался в Свердловск и сразу же окунулся в жаркую работу. А вместо него на участке Белоярского районного отделения осталась Аня Чепчугова. Та самая заводила деревенских девчат, с которой он раньше работал в колхозе. Она, как и Николай Иванович, в первый же день войны отправилась в военкомат и тоже получила отказ. Поэтому предложение Николая Ивановича не заставило ее долго раздумывать. Не фронт, а все же... И форма, и оружие... И, кто его знает, может, схватки с диверсантами, с немецкими шпионами.
Но до этих схваток дело пока не доходило. Однажды Николай Иванович, расследуя дело об ограблении склада, выехал в Белоярский, где, по предварительным данным, должен скрываться один из преступников. Тут и встретился с Аней Чепчуговой.
— Как дела, Анюта?
— А ну их к бесу. Даже нагана из кобуры ни разу не вынимала. Вернее, раз пришлось.
— Вот видишь. Боевые дела начались.
— Какие там боевые! — махнула рукой девушка. — Двух негодяев задержала. Корову колхозную угнали да зарезали.
Скромничала Аня. Дело было не из легких. Буренки хватились на другой день. Пастух руками разводил — не знает, где и когда отбилась.
Бродили колхозники по всем еланям, где пасся скот, да так ничего и не нашли.
Аня стояла, горестно думала: «Ну, с чего начинать, сыщик в юбке? Корову-то искать надо».
Отправилась Чепчугова в лес. Полдня проходила. Рассердилась на себя. Ее ли это дело? Но тут же стала прикидывать: не могла буренка заблудиться, тут преступлением попахивает. Тем более, что о подобном случае уже рассказывали. В соседнем колхозе какие-то проезжие телку забили. В городе их на рынке изловили.
А что если... Аня вспомнила заброшенную охотничью избушку, где она однажды с подругами, собирая ягоды, укрывалась от дождя. Вдруг там немецкие диверсанты прячутся? Жрать-то им надо. Вот и украли корову.
Сходила домой, достала припрятанный на полатях наган, сунула его в карман жакетки (формы ей все еще не выдали) и решительно направилась в сторону Режика, где на берегу Пышмы видела когда-то бревенчатую хибару, крытую дерном. Шагала лесной чащобой, настраиваясь на схватку с врагами.
Неподалеку от избушки, у реки, тянуло дымом костра.
Аня стала подкрадываться, как настоящий разведчик. Из кустов разглядела: сидят у костра двое. Один молодой, еще совсем парнишка, другой постарше, с нечесаной бородой. Над огнем, на березовой жердине, висит котелок, кипятком побулькивает.
Аня смело шагнула на тропу, поздоровалась:
— Здорово, мужики!
Старший было встревожился, но, увидев, что перед ним женщина, да еще одна, ответил на приветствие, показал на недавно срубленную лесину:
— Садись, гостем будешь. Какая тебя лихоманка сюда занесла?
— И не говори, отец. В Режик правилась, да черт меня дернул лесом идти. А теперь потеряла проселок.
Мужик промолчал, скручивая цигарку из крупнорубленого доморощенного табака. Аня искоса поглядывала на котелок. Булькала там явно не голая похлебка. Да, так и есть. Вон из-под кучи хвойных веток коровья шкура видна...
— А вы что тут поделываете? — в свою очередь спросила Аня.
— Ходим вот с племянником, покос выбираем.
— Долго, наверное, собираетесь ходить?
— Это как?
— А так, что целой коровьей тушей запаслись.
— Ты, девка, нос не суй, куда не следует. Не долго и укоротить, — мужик недвусмысленно потянулся к топору, врубленному в ствол сосны.
Аня вскочила на ноги, выхватила наган.
— Руки вверх!
Парнишка аж взвизгнул от страха, мужик же поднял руки и стал пятиться к топору.
— Ни с места, стрелять буду!
Она обошла задержанного, выдернула топор и отбросила его в сторону.
— Ложись.
Мужик покорно сунулся носом в траву.
— Ты, сопливый, снимай с порток ремень, вяжи ему руки.
Парнишка было захныкал, но Аня так внушительно погрозила наганом, что он покорно сдернул со штанишек сыромятный ремешок и туго стянул им руки дядюшки.
Аня тщательно укрыла коровью тушу, спрятанную в яме, где охотники обычно хранят свои трофеи, и повела задержанных в деревню.