Кашалот. Милая Лиса, конечно, со временем я тоже научусь свертываться в шар, но сейчас я хочу попросить вас помочь мне разыграть Удильщика — вон он, на краю поляны, объясняет Медведю, как поставить столб.
Лиса. А-а, это вон тот страшненький, чернявенький, с удочкой? Все поняла. Обеспечим.
Стрекоза. Ой, смотрите, Лисе плохо, она потеряла сознание!
Сова. Да она, Стрекоза, притворилась мертвой... Завсегда Лиса ворон так обманывает, а таперича, видать, Удильщика подманить надеется. (Смеется.) А он в ее сторону и не смотрит. Ага... Поднялась, рыжая, надоело ждать-то...
Лиса. Кого вы мне подсунули, Кашалот? Ваш Удильщик не разыгрывается!
Гепард. Он просто не сумел оценить ваш юмор, милая Лиса.
Лиса. Послушайте, Кашалот, дался вам этот Удильщик... Почему бы не разыграть кого-нибудь другого? (Озирается, ища, кого бы предложить, и видит под кустом Шилоклювку.) Ага — ну хотя бы вон ту птичку... Остроклювенькая, высший сорт! Сейчас я ее принесу. (Удаляясь.) Далеко не уйдет — у нее крыло повреждено!
Лиса крадется к кусту, Шилоклювка уходит, прихрамывая и волоча крыло.
Сова (смеется). За Шилоклювкой погналась, да только Лисаньке ее ни в жисть не поймать, перехитрили рыжую! Птичка сама Лису разыгрывает — от гнезда уводит, от греха подальше, вот и притворяется, да так ловко! Крылышко волочит — будто косточки у ей там сломаны!
Появляется Краб. Панцирь его завален сверху всяким хламом.
Краб. Сломанные кости сдавайте мне. (Выкрикивает нараспев.)
Беру старье, разное рванье да тряпье, битые кружки, пустые ракушки, чешую рыбью и прочую принимаю дни и ночи я, и старые кости, и все, что взять попросите!
Кашалот. Вы что, Краб,— старьевщик?
Краб. Так точно, милок, Краб-старьевщик я прозываюсь, в море живу в Средиземном. Беру всякое старье да утиль-сырье — что под клешню попадет, то и подойдет и на спину пойдет.
Гепард. Вот тут бутылка из-под лимонада валяется — туристы бросили. Возьмите ее, Краб-старьевщик.
Краб. Спасибочки. Только наперед разбить бутылку надо, тогда и прикрыться ею можно — целая-то на спине не поместится. Одёжку нам найти несложно, не то что другим крабам, которые пофорсить любят. Вот краб-стеноринхус, к примеру, на голову да на ноги губки и водоросли навешивает, да еще примеряет их, подравнивает! Краб-гиас морские лилии на себя надевает, а краб-дромиа, сосед мой, большой губкой спину прикрывает, да чтоб непременно оранжевая была. А к чему? Суета одна — все, что нажил, в ежечасье потерять можно. Вот сегодня встретился мне на большой дороге другой краб-старьевщик, побольше меня да посильней, драться затеял, а я его обманул: спину подставил, он на барахло-то мое и польстился, хватать стал, а я ноги-то и унес.
Кашалот. Милый Краб, да вы, оказывается, умеете обманывать?
Краб. Я-то что — вот странствующий краб самого Христофора Колумба, говорят, обманул. Такой краб ведь к водоросли или к щепочке какой прицепится да по всему океану и плавает. А Колумб-то не знал, что посреди океана краба можно повстречать, как увидал его в Саргассовом море, так и решил: земля рядышком. Ан, нет!
Кашалот (тихо). Краб, помогите мне разыграть Удильщика — я вас обеспечу костями и ракушками в любом количестве.
Краб (тихо). Да не надо мне ничего, я и так услужу... наклонись-ка поближе — кой-чего подскажу. (Что-то шепчет на ухо Кашалоту.) Будь покоен — я им сей момент словцо замолвлю, а ты не зевай да Удильщика за мной следом посылай.
К Кашалоту подходит Удильщик.
В этой компании крабов самый неприхотливый краб-старьевщик, он же дориппе, он же стыдливый краб: прикрылся створкой ракушки — и доволен. А остальные... чего только на себя не понацепляли! Дромиа, или шерстяной краб, — большую губку. Орегониа грацилис — водоросли, мшанки, губки... Либиа тесселата актинии в клешнях держит и носит повсюду, будто перчатки — они ведь жгучие!
Удильщик. Дорогой председатель, задание выполнено! Медведь восстановил столб под моим наблюдением. О чем это вы шептались с Крабом?
Кашалот. Да так, поспорили мы... Послушайте, Удилыцик, загляните, пожалуйста, в озеро и скажите, сколько там сейчас рыб.
Удильщик. Ваше желание для меня закон! (Ныряет в озеро, сразу же выныривает.) Здесь одна рыба!