— Остальные вещи ваши и вашего батюшки, херр Герман, пока у меня лежат! — Объявил лекарь и сделал попытку откланяться.
Ну тут уже я в него вцепился аки клещ, попросив остаться и помочь разобраться: и с батюшкиным наследством, и долг вернуть (тут же закралась мрачная мысль: «А будет ли чем рассчитаться⁈») и помочь определиться с дальнейшей судьбой советом. Демьяну, вернувшемуся с улицы, сказал чтоб печь растопил и ставил воды — визитера чаем поить. Антон Сергеевич от чая вежливо отказался (что не помешало Демьяну развить бурную деятельность и начать растапливать печь), подсел с другой стороны стола, деликатно отвернувшись от открытого мной сундука и стал обрисовывать мне дальнейшие перспективы.
Под ворохом писем и каких-то бумаг (мало того, что на немецком, так ещё и прописью) — покоилась стопка ассигнаций различного номинала такого же невзрачного вида, как выданные вчера лекарем двадцать пять рублей. Я облегченно вздохнул, тут же протянув Антону Сергеевичу долг. Ещё кожаный мешочек присутствовал, заглянув в который — обнаружил серебро и медь, пересчитывать пока не стал. От души отлегло, по крайней мере — нищенское существование на первое врем не грозит. А то и стартовый капитал есть, на небольшой бизнес, если всё правильно рассчитать. Так же обнаружил ящик с пистолетом и расходниками, но знакомство с этим допотопным оружием решил отложить на потом
От слов лекаря — становилось грустно, ну нечто подобное я и сам подозревал: по законам Российской Империи я считался несовершеннолетним и как следствие — недееспособным. Антон Сергеевич участливо предложил помощь и даже приют, на время, пока спишемся с моими родственниками, которые и займутся моей дальнейшей судьбой. Видимо, я настолько явственно приуныл, что Антон Сергеевич с нажимом переспросил:
— Есть у вас родственники, херр Фальке, которые примут участие в вашем дальнейшем воспитании⁈
— Нет у меня никаких родственников! — Отрезал категорично, обхватив голову руками.
Желания ехать к неведомым родственникам, даже если они имеются — не было от слова совсем. А уж после фразы, что они займутся моим воспитанием — стал всерьёз перебирать варианты, как этого можно избежать. С надеждой посмотрел на Антона Сергеевича, приготовившись расспросить его, как мне лучше поступить в этой непростой ситуации, как нашу беседу бесцеремонно прервали. Вначале на улице послышалось ржание лошади, заполошные крики, а затем в избу вбежал мужик, смахнул шапку рукой и согнулся в глубоком поясном поклоне:
— Батюшка наш, Антон Сергеич, помоги! Мы к вам, стало быть, вначале, а там сказали что вы здесь, вот мы Прошку сюда сразу!
— Что случилось⁈ — Подобрался доктор.
— Так это, стало быть, крицу разбивал Прошка и не уберёгся. Запнулся и ногу пожгло до кости, кричать уже не может, хрипит! Спасите, Антон Сергеевич, Христом-богом молю, племянник мой, двое детей малых осталось!
— Заносите! — Скомандовал доктор и глянул на меня. — Извините, херр Фальке, потом продолжим! Демьян: свечи, инструмент, верёвки и воду грей!
Внесли пострадавшего Прошку, он действительно уже не мог кричать и лишь то ли мычал, то ли скулил. Пронесли сразу в палату, где спал я с Демьяном, и помимо наших лежанок — ещё несколько свободных мест было. Бочком, чтоб не мешать — протиснулся к печке, где Демьян подкидывал дров. Поинтересовался, что сейчас делать будут и предложил свою помощь.
— Резать будем! — Отрезал он, с сомнением посмотрев на меня. — Лоскуты оставим, чтоб культю прикрыть, где не сгорело и отпилим. А там или заживет, если огневица не начнется или богу душу отдаст.
— Огневица, это когда культя краснеет и воспаляется потом?
— Сперва краснеет, затем чернеет и лихоманка бьёт…
Ещё бы у них послеоперационные осложнения летально не заканчивались! Демьян как раз с полки сгреб инструменты, которые вчера меня так напугали и потащил их к ту комнату, где лежал страдалец Прошка. Протиснулся за ним, Прошка уже затих, в зубы ему втиснули деревяшку и он на одной ноте негромко подвывал. Демьян, свалив «хирургические инструменты» кучей на соседнем лежаке — принялся вязать пациента. Я со своего лежбища подхватил отрез ткани и обратился к лекарю:
— Антон Сергеевич, важный и незамедлительный разговор есть!
— Потом, херр Герман, у нас сейчас пациент внимания требует!
— Несколько минут вашего внимания, Антон Сергеевич! — Не отставал я. — Как раз по поводу операции сведения есть! Причем из заслуживающего доверия источника!