— Отлично! — Потер руки лекарь. — Вот за столом и поговорим, тем более и у меня, херр Фальке, есть к вам вопросы!
Едва разместились в гостиной — Антон Сергеевич тут же принялся за обсуждение выздоровления Прошки, и обстоятельств, поспособствовавших этому.
— Вы словно наперед знали, херр Фальке, про эту дезинфекцию и обеззараживание инструмента перед операцией. — Проницательно заметил лекарь. — так, словно вы уже не раз наблюдали подобное, ведь в результате вы не сомневались⁈
— Да, — не стал я увиливать. — больше того, в общих чертах мне известны и иные новые методы, как в медицине, так и в промышленности.
Лекарь пришел в возбуждение и вскочил из-за стола, принявшись вышагивать по комнате, на ходу рассуждая:
— Фатер ваш отрекомендовался рудознатцем, сведущим в выплавке металла и минералогии человеком, причем с рекомендательными письмами. Херр Отто очень сокрушался о безвременной кончине вашего батюшки, связывая с его приездом определенные надежды. Но откуда у вас такие познания в столь далеких областях от производства железа и горного дела, юноша⁈
— Не забывайте, откуда мы приехали в Россию, Антон Сергеевич! — Подпустил я тумана. На самом деле, откуда мы сюда приехали, я ни ухом не рылом был, даже про Померанию попу наобум брякнул.
Лекарю, впрочем, полунамека хватило и он с понимающим видом закивал:
— Ах да, Европа, а батюшка ваш, стало быть, с разными людьми знался?
— И помимо всего прочего, образование я получил всестороннее, хоть и домашнее! — Добавил я.
Бросив нарезать круги, Антон Сергеевич облокотился на стол и навис надо мной, обвиняющим тоном заявив:
— Вы мне морочите голову, херр Герман Фальке! То вы не знаете родного языка, но при этом знаете английский, то вдруг оказываетесь знаете такое, чему нас не учили в Госпитальной школе! Как вы это объясните⁈
— Давайте, Антон Сергеевич, в личное пространство к друг другу лезть не будем! — Ну не сознаваться же, что я попаданец. — Обстоятельства так сложились, что жить мне довелось не на родине, а скитаясь! Отсюда и английский язык, впрочем, это наши семейные дела, до которых другим интереса нет и распространяться о них у меня нет желания! Довольно и того, что я с вами поделился тем, что вашей лекарской деятельности касается. А тайны семейные умерли вместе с батюшкой, так что давайте не будем их ворошить!
Лекарь, смущенный моим отпором отступил, но видно, что заинтригован до крайности. Дело времени, когда опять в душу полезет, ну а пока смущенно пробормотал:
— Да-да, херр Фальке, конечно же вы правы, прошу простить мое любопытство!
Озвучил ему то, что меня тревожило больше всего на первое время: свой правовой статус и несовершеннолетие, до наступления дееспособности. Лекарь отмахнулся: пока у меня у меня нет имения, либо другой собственности, включая крупных капиталов — можно не беспокоиться. А я, вопреки уверениям Антона Сергеевича — тут же обеспокоился:
— Капиталы будут! Пусть и не сразу, но появятся! Надо сразу юридический вопрос решить, чтоб потом не доводить дело до судебных тяжб!
Было у меня опасение, что могут появиться дальние родственники, о которых и не подозреваю, стоит только жирком обрасти в виде материальных ценностей. А если с производством не заладится, так всегда лежит в загашнике запасной вариант с золотом в соседнем Миассе, его, насколько я помню — только в самом конце восемнадцатого века обнаружили. Но и опять всё упирается в дружную команду единомышленников и лично преданных людей, в одиночку такие дела не провернуть…
— Могу я над вами опеку взять, если вы не против, — нерешительно заметил лекарь. — или предводитель губернского дворянства может назначить!
— Назначать не надо! Вы меня более чем устраиваете, Антон Сергеевич. Надо это только оформить, и чем раньше — тем лучше!
Проявленным с моей стороны доверием он так проникся, что незамедлительно разлил по бокалам наливку домашнего изготовления и провозгласил тост: «За дальнейшее сотрудничество и развитие медицины!» Одним тостом он не ограничился, едва закусив — принялся рассуждать о том, как впишет свое имя в истории и конечно же, совершит переворот. Пришлось спустить его с небес на землю, объяснив, чтоб без приличной собранной статистики выздоровевших, причем заверенной и подтвержденной официально — не стоит соваться. Читал я, как затравили пионера стерилизации, венгерского акушера…
Антон Сергеевич, по мере обрисованных ему перспектив, если он сунется раньше времени предъявлять на суд медицинской общественности не подтвержденные и новаторские методики — мрачнел всё больше. Пришлось подсластить пилюлю, пообещав ему в скором времени несколько препаратов жаропонижающих и противовоспалительных добыть, уж простой отвар из коры ивы с помощью Аксиньи сообразим как сделать. Ну и дозировку подберем, со временем, главное, как я постарался убедить лекаря — не торопиться.