— Ахматов с утра заходил, барин, сам!
— Вынюхивал? Что-то все собрались к приезду купца, и управляющий этот, и исправник который день гостит…
— В кажный угол заглянул! Но в сарай я его не пустил, на вас сослался, как и говорили! — Демьян не удержался от того, чтоб поворчать. — Купцы в очередь за вашим мылом выстроились, а мы на стервин энтот отвлекаемся, три фунта уже скопилось, может хватит вам, барин?
— Стеарин, Демьян, сколько повторять можно! Не хватит, он нам не меньше мыла полезен будет, ещё маленький свечной заводик откроем! Я сегодня баню прикажу топить, — потрогал вначале отросшие волосы на голове, потом пробивающийся пушок на лице и решился. — зайди вечером, побреешь меня полностью!
Демьян, посчитав свою миссию выполненной — затоптался на пороге, порываясь уйти, когда я вспомнил, что с кузнецом не рассчитался. Хоть и говорил Антон Сергеевич, что ничего не не надо — я считал по другому. Будем и подобие бормашины делать, и экспериментировать с лечением зубов, раз уж у нас такой специалист есть. К тому же, по словам лекаря: есть при дворе его Императорского Величества подобные врачи, даже зубы вставляют, стоит и нам в этом направлении приложить усилия.
— Гавриле рубль передай, и благодарность от меня! Да два куска мыла заверни, туалетного и хозяйственного! Завтра или послезавтра, как получше станет — будем детское мыло варить, покажу что и как…
Неожиданностью стал визит Степана, казацкого старшины, заявившегося в компании моего сверстника, которого тут же представил:
— Ларион Максимович Лугинин, херр Герман Фальке! Прослышал о ваших с нами занятиях и тоже изъявил желание принять участие! Мы вашей Марфе, херр Герман, осетра передали небольшого, от всех казаков! Пост, стало быть, кушайте и выздоравливайте!
С любопытством посмотрел на парня, который с не меньшим интересом изучал меня: открытый взгляд, ростом чуть пониже меня, одет скромно, совсем не так я представлял себе купеческого внука. Протянул руку:
— Просто Герман, Ларион, если позволите.
— Да, конечно же херр, то есть Герман! — Ответно пожал руку и сознался. — Это дед меня послал к казакам и вам, а то в Преображенском полку служу, а службы и не видел!
— Ларион Максимыч преуменьшает, — усмехнулся в усы десятник. — успехи его в верховой езде несомненны, как и в обращении с белым оружием.
— А правда, Герман, — непосредственно полюбопытствовал Ларион. — что ты к нашей Александре свататься намерен⁈
— Неправда! — Поспешно, даже излишне, открестился я. — Я её ещё в глаза не видел, а нас уже поженили! Планирую личную жизнь устраивать по велению сердца, а не по чужим хотелкам!
— А коли опекун твой распорядится⁈ — В глазах Лариона восторг напополам с опаской плескались.
— Да хоть кто! — Отрезал я. — Сам решу!
— Тогда, Герман, — Посоветовал новый приятель, проникнувшийся ко мне самой искренней симпатией. — Сашку не советую! Она и некрасива, и вредная! — Глянул на свой кулак, зачем-то лизнул и добавил. — Сегодня она Николеньку с утра отлупила, а я ей задал взбучку в ответ!
Я поспешил увести разговор с неприятной темы, эта Александра уже заочно подбешивала, поинтересовался что Ларион умеет и как до этого занимался. Ну что, действительно — Ларион старший прочит своих внуков в дворяне через службу в Преображенском полку: все три брата свободно разговаривают по немецки и французски, занимаются под руководством нанятых наставников верховой ездой, обращению с оружием и прочими науками, включая этикет и правила хорошего тона, принятые в высшем обществе изучают, без всяких поблажек. Думаю, что мне совместные занятия с Ларионом немало полезного принесут…
Ларион, как приехавший из столицы — порадовал нас новостями, самыми значимыми из которых оказались полет на воздушном шаре в прошлом году во Франции и указ российской императрицы о присвоении городу и крепости Ахтияр в Крыму греческого названия Севастополь.
— Впрочем, Герман, видно тебе про Крым неинтересно? — Что-то углядел в моей мимике Ларион.
— Отнюдь! — Запротестовал я. — Просто подозреваю, что турки нам долго ещё Крым не простят, да и местная шваль там совсем не рада видеть нас, веками кормились на страданиях русского народа… Вы верно думаете что раз я немец, то интересы империи меня не касаются? Так это не так, связав свою судьбу с этой страной — обязан быть патриотом своего нового Отечества! Немного стихосложением балуюсь и как раз на взятие Крыма пишу оду, «Крым наш», не желаете послушать?