Однако за столом разговорились, перезнакомившись и всё встало на свои места. Действительно — инвалиды, ветераны и отставники, не только лично участвовавшие в подавлении Пугачевского восстания, лишь десять лет назад прокатившегося по этим землям, но и участники многих локальных конфликтов, как у нас в будущем будут называть ратных людей, обороняющих границы Российской Империи от беспокойных «соседей». Настрой собравшихся с нами воодушевленных добровольцев можно было выразить одной фразой: «давно мы не брали в руки шашек!».
Не задерживаясь сверх необходимого времени — после обеда в прежнем порядке устроились в обозе и двинулись дальше, переехав тракт Уфа- Челябинск (М5 по нашему, в будущем) и взяв курс на Троицк. Старшина чебаркульских добровольцев Михайло устроился в наших с Ларионом санях — дорога дальняя, есть что обсудить в пути. Во время обеда времени было не так много, чтоб и о дальнейшем сотрудничестве договориться, помимо нынешнего похода, и вообще — необходимо таких полезных соседей включать в свою орбиту. А то действительно, казачество как свой, обособленный мир — живут по своим законам, такой разительный контраст между заводскими работниками и казаками, не в пользу первых…
У нас такой дефицит кадров, а тут и ремесленников хватает, и мастеровых. И не спешат к нам на заработки, несмотря на все посулы, самодостаточны. Чем-то надо заинтересовывать, это не приписные к заводу, по команде работать не пойдут…
— Зять Ларивона Иваныча, стало быть, немец? — Нарушил паузу Михайло, после продолжительных манипуляций с трубкой, кисетом, кресалом и огнивом закурив. — Слышали, слышали. Слухи ходят, что у вас с Азаматом Латыповым тяжба тянется?
Всё благодушное настроение, не покидавшее с утра — как ветром сдуло. Вот-вот подъедем к озеру Кундравинскому, где этот самый Азамат обосновал стойбище по верным сведениям агентов Захара и уверениям Файзулы, а тут очередное напоминание о нем. Как нож острый в сердце, если бы не эта, затеянная не ко времени тяжба — весной уже начали искать золото, на моих, переданных в счет приданного за невесту землях. Причем документально оформленных, прошу заметить! Вот ведь хрен с бугра этот Латыпов, откуда эта напасть на мою голову…
Уняв поднявшееся раздражение — продолжил беседу с хитрованом, себе на уме, чебаркульским старшиной. И по ходу разговора мрачнел всё больше. То, что я только планировал в отношении Чебаркуля и его обитателей — неведомый пока мне, но явный конкурент и недруг Азамат уже провернул.
И торгуем, ага, с Кундравами. — Сыпал соль на рану Михайло. — Они второй год строят стойбище, чай уже городище выходит, если по хорошему посмотреть. Две кузни поставили, мельницу. О заводе неком поговаривают, чай сын бия, Латыпов-то. Школа хорошо, херр Фальке, но мы наших пока в Кундравы отвезли, к башкирам. В Златоуст далече, а в Миассе когда ещё затеете? А у них и грамоте приглашенные учителя учат, и ремеслам, это смотреть надо, где сподобней окажется…
На поначалу вызвавшего симпатию Михайло я смотрел волком — хорошо устроился и никакой солидарностии понимания. Получается — поддерживает моего конкурента, да ещё и плюсы выгадывает, смотрит, чего с меня выгадать может. До сей поры историю расказачивания большевиками считал трагической страницей в истории, но в данный момент начал понимать, что не всё так однозначно…
— А вот и Кундравы, херр Фальке!
С такой радостью объявил Михайло, словно сам эту деревню строит. Покосился на него, потом перевел взгляд на приближающееся поселение и присвистнул. А ведь это не деревня, и даже не село, скорее поселок городского типа, по стандартам моего времени. Даже я, со всеми роялями в виде удачной свадьбы и счастливо приобретенного тестя, купца и промышленника — не намного больше развернулся, чем этот выскочка, сынок бия башкирского. А за чей счёт, интересно, весь этот банкет? И с какого перепугу такой интерес к моим землям?
Скоро год будет, как я здесь очутился, и всего двумя деревнями обзавелся. Соколовкой и Уржумкой. А здесь масштабная стройка, если верить слухам и первому взгляду — и отнюдь не хаотичная застройка, а словно всё подчиненно плану талантливого архитектора. Тут я вспомнил всё. Что на самом деле успел воплотить и что ещё в потенциале и немного успокоился — на перспективу ещё потягаемся!
И чувствую, не всё ладно с известной мне историей. Особенно в плане того, когда было найдено золото на Южном Урале в окрестностях Миасса. Может, по документам, мне известным и нашли его в самом конце восемнадцатого века, а вот сейчас смотрю на эти Кундравы и понимаю — добывать его начали гораздо раньше… Иначе ничем иным не объяснить то, что я вижу, и что происходит с внезапной этой тяжбой со стороны башкирской элиты. В то, что это частная инициатива молодого сына бия — верилось всё меньше…