В этот раз вновь просыпаться, смотреть на болезненные улицы было особенно тяжело. Парень лет двадцати на вид казался настолько неуместным среди серого цвета. Его кожа белоснежного цвета и осветленные до пшеничного цвета волосы казались слишком яркими на фоне этого мира. Парень не отличался особой красотой, но что-то в его сосредоточенных, но всегда грустных медовых глазах притягивало, что нельзя сказать о дерзком характере и языке, с которого постоянно норовит сорваться грубое словечко. Юнги носил потрепанную куртку военного окраса, на которой уже кое-где виднелись дырки. Цвет сильно отличался от первоначального, выцвев и приобретя такую же серость. Парень всегда прятал худощавые руки в карманах, крепко сжимая в одной ладони острый нож в случае нападения. Черные джинсы, выделявшие тонкость ног, смотрелись также весьма поношено, но все еще хорошо служили хозяину. Постоянно нахмуренное лицо выдавало обеспокоенность Мина: то ли за свою жизнь, то ли за новую возможность убить Ангела. Он ненавидел все: ненавидел этот мир за несправедливость, людей за глупость, наивность и жестокость, Бога, за то, что позволил людям сотворить с этим миром и себя за беспомощность, никчемность. Но в особенности он ненавидел всех SIHA. Юнги был уверен в том, что те манипулируют человечеством, играют на единственном самом сильном и в то же время слабом инстинкте этого вида — желание выжить. Он считал, что именно это и диктует большую часть решений, и Ангелы продолжают это эксплуатировать. Мин ненавидел их за это, хотел уничтожить и наконец-то ощутить свободу. Свободу от мыслей, от самого себя, от душащей ненависти. И проходя по пыльной дороге, он в очередной раз ощутил ее стальную хватку у себя на шее. Парень медленным шагом направлялся к себе домой, все глубже погружаясь в себя, пытаясь разработать очередной план захвата Ангела и способа узнать его слабости. Хотя, то место, где он обосновался, сложно назвать домом: очередное заброшенное здание, где можно под остатками крыши укрыться от возможного дождя. Солнца начинало заходить за горизонт, что знаменовало о скором приближении ночи, времени, когда можно хотя бы на пару секунд пропасть в вымышленном мире Морфия. Из-за голода сон пусть и казался мучительным, но все же даровал хоть какие-то силы для следующего дня.
Краем глаза Юнги заметил непонятное движение в виде темных теней у здания рядом. Это явление заставило парня оторваться от самобичевания и, сжав рукоять ножа, медленными шагами направиться в сторону опасного места. Через пару метров он увидел обыкновенную для этого места картину: двое людей в черных одеждах набросились на одного парня. Изрядное количество синяков и кровоточащих ран на его лице говорили о том, что драка идет не первые минуты, но даже несмотря на сильнейшую боль, отражавшуюся в бешеном взгляде, он продолжал давать отпор. Юнги застыл, скрывшись за огромным обломком стены, полностью закрывавшего его, и, нахмурившись, стал наблюдать за развитием ситуации. Обычно он не ввязывался в драки без особой нужны, ведь не видел смысла тратить силы на бесполезные действия, но тут что-то зацепило его, заставило остановиться и не проходить дальше. Мин так и не смог понять что именно, и продолжил задаваться этим вопросом, даже когда неожиданный порыв заставил его выйти из-за обломка и направиться в гущу драки. Парень никогда не считал себя храбрецом или героем, скорее любил все высчитывать, анализировать и прорабатывать. Спонтанные решения не входили в его рутинную жизнь, но в этот раз ситуация отчего-то была иной. Благодаря тому, что неизвестные личности в черном полностью обратили свое внимание на жертву, парень смог подобраться достаточно близко, чтобы нанести пару точных ударов в спину одного из противников. Тот, упав на колени, схватился за раны, пачкая руку и одежду в крови, истошно крича от боли и сгибаясь пополам. Шокированный, второй выронил из руки нож и на пару секунд окаменел, смотря испуганным взглядом на своего умирающего друга. По такой реакции можно было догадаться, что это не профессиональные преступники. Лишь очередные люди, желающие выжить в этом Богом забытом мире. Юнги бы хотел остановиться, но уже перешел границу и действовал как робот, отключив сознание. Замешательство противника дало возможность Мину аккуратно и точно полоснуть лезвием по его глотке, заставляя багровую жидкость фонтаном литься по шее.
Он оглядел перед собой уже почти мертвых парней, которые пытались содрогающимися губами схватить воздух, и руками остановить кровотечение. В его голове на секунду промелькнуло давно забытое чувство жалости и мысль: «Вы на самом деле ни в чем не виноваты. Просто выживает сильнейший». Впрочем, Мин тут же отогнал ее и наконец обратил внимание на выжившего парня, который ошарашенным взглядом осматривал Юнги, пытаясь понять чего еще ожидать от своего спасителя. В его карих глазах отражалось лютое недоверие, особенно, когда взгляд падал на окровавленный нож в руках неизвестного. Кровь все еще капельками стекала по лезвию, что добавляло пущего эффекта. Убрав мешающие темные прядки с лица, он поднялся и, не переставая пристально наблюдать за Мином, отряхнул оборванную одежду. По протертым коленкам и рваным джинсам (не из-за стиля) было видно, что парень не раз оказывался в центре драки, да и давненько бродит по улицам. Особенно не повезло бордовой куртке, которая из-за грязи и пыли обрела болотный цвет. Множество дыр, свисающие лоскуты, и «потерянная» часть рукава заставляли лишь удивляться, как эта куртка все еще держится на плечах. Заостряя внимание на таких особенностях внешности, Юнги почему-то невольно усмехнулся на полный злости взгляд парня и сжатые скулы. — Честно, ты сейчас напоминаешь мне Чихуахуа. Такой же обозленный на весь мир, но беспомощный. — Я вовсе не беспомощный, — нахмурившись, ответил ему. — Просто двое против одного это совершенно нечестно. К тому же, у них было оружие, меня застали врасплох. — Прости, а кто это обещал честность? Или у тебя настолько толстые розовые очки, что ты забыл где находишься? Тогда у меня очень плохие новости, — проговорил Мин, вытирая лезвие ножа от крови о рукав трупа и засовывая оружие в карман. — Возьми у них все самое необходимое и постарайся прожить до завтрашнего дня. «А я лучше свалю побыстрее. Не хватало еще себе проблем на голову найти. Достаточно с меня сегодня геройства», — подумал он, ухмыляясь и разворачиваясь спиной к парню, пряча руки обратно в карманы, по привычке одной сжимая рукоять. В его планы явно не входило помогать какому-то парнишке, но жизнь — непредсказуемая штука. По правде говоря, в этот раз он выбрался из «дома» только из-за желания убить время, ведь еды и воды пока хватало, а иные проблемы не требовали скорейшего решения. Как бы то ужасно не звучало, но ему нравилось бродить по свободной от людей местности. Первое воспоминание Юнги было в первом классе, когда ему было лет семь. В то время еще никто не слышал об Андроидах, они были лишь в разработке и строго засекречены. Даже несмотря на то, что дети в таком возрасте в большинстве своем общительны и хотят как можно быстрее социализироваться, Мин был не таким. Как исключение из массы, он стоял поодаль от своих сверстников, которые спорили о какой-то глупой игрушке. Нет, он не был изгоем, и некоторые из ребят подходили к нему, желая подружиться, но недовольная мордашка с чуть грозным взглядом отпугивала их надолго. На самом деле, Юнги даже в таком возрасте не понимал удовольствия от такого тесного общения с детьми. Когда же воспитатели и родители порой спрашивали, почему он не хочет поиграть со всеми, мальчик отвечал: «А зачем? Они захотят отобрать мои игрушки, а я не хочу делиться. Мне нравится играть одному». После нескольких таких ответов, взрослые привыкли к такому особенному поведению. Так с самого раннего возраста, Юнги приучился быть один, и мечта оказаться в пустом городе порой посещала его голову. Он уж было вновь вернулся к привычным размышлениям, размеренно идя по неровной поверхности, пока вдруг не услышал, как его окликнули: — Эй, подожди. Когда Мин вернулся в реальность, спасенный парень уже стоял перед ним, протягивая руки перед собой, видимо с намерением остановить его. Юнги непонимающе изогнул бровь, и с холодным молчанием ждал ответ. — Можно пойти с тобой? — Что? — через пару секунд тишины, проговорил он. — Прости, но в няньки я не нанимался. — Я могу быть полезен! — И как же? — Мин скрестил руки и вновь усмехнулся. — Борец из тебя не очень, а это единственное, что может меня заинтересовать в тебе. — Я, — он на секунду замялся и отвел взгляд в сторону. — Я хорошо слежу за людьми, могу шпионить. Собирать информацию и оставаться незамеченным. Также очень хорошо стреляю, сойду за роль снайпера. «В целом мне нужен кто-то, кто сможет прикрыть спину в нужный момент, » — рассуждал Юнги, оглядывая парня. — «Вот только что-то мне подсказывает, что он — магнит для проблем» — Как тебя зовут? — Чонгук. — Ладно, Чонгук, пошли со мной. Я — Юнги. Ненавижу, когда нарушают мое личное пространство, задают глупые вопросы и тратят время в пустую. Если будешь мне надоедать, то сразу вылетишь.