– Сахарная, ты мое все…
– Франко, – перебила его я, уже давно приняв для себя решение. Пришла пора что-то менять и что-то делать. Убежать не выходит, я пробовала. Остается вливаться и действовать. – У тебя есть обязательства? Я это понимаю. И, тем не менее, я здесь. Даже после того, что произошло сегодня, я здесь! Хватит болтовни и сожалений. Лиам схлопотал пулю! Мой бар сожгли! Тебя гоняют, как чужого. А я в центре всего этого бурлящего котла вообще не понимаю, когда все нахрен начало лететь в тартарары. Я хочу разобраться с этим и спать спокойно, а не убегать и оглядываться всю жизнь. И меньше всего мне нужно, чтобы мужчина, которого я люблю, искал причины для жалости к себе, когда он настолько силен. Поехали. Нас, кажется, ждут.
Повисло молчание. Мой словесный поток ввел в ступор не только Франко, но и меня. Неужели я была настолько вымотана, что просто нуждалась в том, чтобы выплеснуть все наружу?
– Ты говоришь, как мой гребаный старший брат, сахарная.
Ухмыльнувшись, Франко завел мотор.
– И да, сахарная, я тоже тебя люблю.
А я задохнулась, понимая, что это, и правда, так. Понимая, что совсем потерялась во времени и совсем не поняла, когда влюбилась в него, хотя уже и четко это осознала. А еще я понимала, что между нами стояло нечто больше, нежели желание или обычные мирские проблемы. Между нами стояла моя странная и твердая, не знаю, откуда взявшаяся уверенность в том, что Франко действительно место в этом мире. Только вот дело было совсем в другом: это не попытка сдержать обещание, данное накануне очень страшному человеку, это то, чего я хочу сейчас для себя… для нас.
Мы приехали к Уго довольно быстро. Не знаю, я не заметила времени, потому что все еще пыталась отдышаться после секса, от которого сносило крышу, и от того, что Франко был рядом, или я просто больше не боялась происходящего, как и не боялась сюда ехать. Все в моей голове менялось слишком быстро, и я не успевала улавливать мельчайшие детали. Просто отдавалась гребаному чувству уверенного спокойствия, которое странным образом взяло меня в плен. Машина на медленном ходу миновала двух вооруженных парней, слабо освещенную будку и две колонны, которые перетекали в забор, и за которыми сейчас скрывались металлические секции. Ворота была открыты, что в состоянии, грубо говоря, войны было странным, но меня это мало волновало. Понимание, что я ничего не смогу сделать, предпринять или изменить, если вдруг сюда ворвется толпа головорезов, настолько глубоко въелось в мой мозг, что я просто наслаждалась зрелищем, которое открылось мне, едва машина заехала на дорожку, устланную гравием. В темное время суток дом предстал невероятно красивым: освещения было настолько много, что ночь казалась просто атрибутом. Для меня, девочки, выросшей в небольшом домике, у которой своя комната была размером с коморку в моей нынешней квартире, а она, на минуточку, не была даже среднестатистической, та жизнь, которую я видела и на территории которой сейчас находилась, была просто сказочной. До жути сказочной.
Везде дежурила охрана. На входе стояла парочка амбалов. Еще несколько ребят разгуливало по вымощенным камнями аллеям. Даже там, на балконах. Все вооружены. В черном. Накачанные, как один. Мурашки сами пробежались по телу, и я инстинктивно принялась себя обнимать. Интересно, если все сложится наилучшим образом, и впереди нас ждет светлое будущее, сколько мне понадобится времени, чтобы привыкнуть к такому порядку вещей? Этот мир… он пугал и затягивал. Он был ровно прекрасен, как и ужасен. На кончике языка я практически ощущала вкус власти, которую мог бы дать определенный статус, а телом ощущался холод от оружия, которое всегда будет дома, и дай Бог, если не прижато к моему виску. Хватит ли меня на это? Выдержу ли я такую жизнь? С Ньютоном я порой была не в себе. Могу ли я предположить, что с другим человеком все будет по-другому?
Франко остановился чуть дальше входа и, обогнув машину, помог мне выйти. Мелкие камушки под подошвой ботинок создали впечатление уплывающей земли. На мгновение я поймала себя на мысли, что одета совсем не по погоде. Дело шло к зиме, и вечера уже не были такими теплыми, как хотелось бы. Контраст температур в салоне машины и на улице дал о себе знать мелкой дрожью, а мне в этот момент так захотелось тепла и уюта, но ничего из этого не было, и все, что я смогла, это просто обнять себя в очередных попытках согреться.
– Мистер Моретти, – кивнул Франко стоящий на входе мужчина.
Один из немногих подавших голос, в отличие от остальных, что бросали на нас взгляды, которые, по их мнению, должны быть незаметными. Франко кивнул ему в ответ, улыбнулся и протолкнул меня в дом. Могу ли я предположить, что этот человек был знаком с Франко лично, а не на уровне «телохранитель старшего брата»? Если и да, то какие отношения могут выстроиться между ними сейчас, спустя столько лет?
Я вдохнула. Глубоко. Практически до боли, словно не наслаждалась воздухом чертовски давно. По телу новой волной прошла дрожь. Тепло, которого мне так не хватало, обволакивало кожу, и я, казалось, моментально начала расслабляться. Вокруг царила какая-то настоящая домашняя атмосфера, довольно-таки современный ремонт в бежево-черных оттенках, и никаких намеков на то, кому принадлежит это поместье. А еще этот сладкий запах выпечки и пряностей, пропитавший каждый дюйм помещения, наполнил мне о приближении зимы и Рождества.