Рождество было уже совсем близко. Снег запорошил улицы, провоцируя заторы на дорогах. Все куда-то спешили, бегали с огромными пакетами в праздничных расцветках. По улицам разгуливали Санта-Клаусы, раздавая рекламные листовки. Мы двигались в пробке среди сигналящих машин. К этому времени Лиам уже был на ногах, хотя его визиты в больницу оставались довольно частыми. Как он признался, когда я волновалась, все поездки были связаны с той рыжеволосой медсестрой, которая практически все время, пока друг находился в больнице, была рядом с ним. Между Лиамом и Джесс после того случая в баре что-то не заладилось, а эта медсестра… Она была рядом. Но мне было плевать. Никакой женской солидарности или прочего. Я была на стороне друга.
Да и Франко с Лиамом вел себя не так, как раньше. У этих двоих нашлись общие темы для обсуждения: Лука и Алонцо. Клянусь, я даже видела, как Франко улыбнулся в ответ на одну из шуток друга .
И вот теперь, погостив у Лиама и выпив пару чашек кофе, мы ехали домой. Подперев голову рукой, я смотрела на Франко и на то, как он, сжав зубы, на что-то злился. Это была не я и не друг. А, наверное, ситуация в целом. Да еще и эта пробка на дороге, которая не позволяла добраться домой в обычное время. Домой…Сейчас это было для меня чертовски странным словом. Дом Уго и Франко сейчас являлся и моим домом, пусть я и не уставала ссориться с младшим Моретти из-за того, что время от времени удирала к себе в квартиру, чтобы сводить мысли воедино и собирать себя по кусочкам. Ох, как Моретти был зол. Каждый раз он едва сдерживался, чтобы не выйти из себя, когда я возвращалась к истокам. Он был уверен, что за моим старым жильем следили, так говорили парни Уго. Но я уже давно для себя решила, что не буду, не могу и не хочу больше прятаться, и будь что будет, я хотела жить!
– Просто дыши, – произнесла я единственное, что могло сейча свернуть его из мира мыслей и хотя бы немного успокоить. Затем я положила руку ему на плечо, слегка сжимая жесткое на ощупь пальто.
– Знаешь, мы ведь можем просто нырнуть вон в тот поворот и поехать в мою квартиру.
Да, я снова сказала это, будучи практически уверенной, что Франко откажет. Но он удивил меня. Он шумно вздохнул, его плечи под моим натиском расслабились, и он наконец-то посмотрел на меня.
– Сахарная, ты мое все, ты знаешь это? – слишком слащаво прошептал Франко, но его слова, переплетаясь с теплом от кондиционера, пробрались прямо внутрь меня, заставляя почувствовать неимоверный жар.
– Я знаю, что иногда нам нужно просто быть обычными людьми. Как раньше, понимаешь? – забрав свою руку от Франко, я поудобнее села в кресле, улыбнувшись от того, что на светофоре он свернул налево, услышав меня. Повернувшись, я увидела, как из потока машин в просторную улочку за нами нырнул черный внедорожник. Ребята слишком ловко реагировали на все действия Франко, исполняя свою работу на «ура».
– Это глупо, Молли. Ты ведь понимаешь, что мы подвергаем себя опасности.
– Останови у магазина, – перебила его я, отстегивая ремень безопасности. – Я хочу взять вино.
– У меня есть идея получше, сахарная, – рассмеялся Франко, и я наконец-то почувствовала, что он расслабился. – Давай закажем пиццу с двойным… нет, с тройным сыром, те хлебные палочки и крафтовое вино из той пиццерии, которую ты так любишь.
– Ты тоже ее любишь, – улыбнулась я.
– Люблю, и… – я так надеялась, что он добавит «тебя», но Франко лишь запнулся, а затем шумно выдохнул. Но я не хотела его ломать и не ожидала, что он признается мне в любви наперекор своим желаниям. Да, я знала, что чувствую к нему. И чувствовала, что Франко относится ко мне так же. Просто еще не пришло время, чтобы он это сказал.
Спустя час мы лежали на диване, ели пиццу, пили вино и просто наслаждались компанией друг друга. Как раньше. Только Франко и я. Без происшествий последних месяцев и груза проблем вокруг. Я просто прижималась к нему, вдыхала аромат кожи, когда мы сидели рядом, или позволяла пальцам перебирать волосы, пока его голова лежала на моих коленях. Я ловила момент и наслаждалась каждой секундой, проведенной «как раньше», подальше от Моретти-старшего и всей этой войны за власть. Но я была наивной дурой, если верила и берегла последнюю искру надежды на то, что все, правда, может так быть.
«Принять. Просто принять» стучало в висках, пока Лиам слишком громко кричал мне в динамик телефона о каком-то поджоге. Но принять не означало смириться. Затем Франко выхватил у меня из рук телефон и, пока слушал собеседника, сжал прибор для связи настолько сильно, что, клянусь, я услышала хруст пластика под напором его силы. Следующее, что я помню, это то, как мы просто садились в машину, пока Франко пытался дозвониться Итану, а я Дженнифер, которые даже после пятого вызова так и не вышли на связь.