Пришла пора принять себя и показать свою поддержку королю, пока границы этого города не были стерты окончательно.
Сегодня… сейчас, находясь на просторном заднем сидении внедорожника, я чувствовала себя хозяйкой положения. Наконец-то я не притворялась и не довольствовалась крупицами, а полностью проживала и пропускала власть сквозь себя. Я ехала к своему мужчине, чтобы оказать свою поддержку и быть рядом, несмотря ни на что. Будь то победа или поражение, я хочу находиться возле Франко. Возможно, я не смогу ничем помочь, но я хотя бы попытаюсь.
– Ты точно уверен, что Леон мертв? – спросила я у Лиама, которому позвонила по дороге.
– Я не знаю, Моллс. Ты же в курсе, я все еще не при делах. На месте мои парни, но и у них нет всей информации.
– Я буду на месте через несколько минут.
– Будь осторожна, ладно?
Все было как в кино. Но не как в предрождественской романтической комедии. А как в сраном боевике. Сэму не нужно было говорить, что мы уже на месте. Я и сама прекрасно это поняла, когда внедорожник остановился на другой стороне улицы. Картинка казалась тусклой, хотя на деле все было так из-за тонированных стекол. Мне стало страшно. Внутри что-то неудержимо дрожало, скручивая желудок в приступах боли. Этот пожар… Я опять чувствовала во рту привкус гари, не в силах забыть то, что произошло в Тики-ти несколько месяцев назад. Но это… То, что я видела… Эта картинка была намного хуже того, что я могла себе представить. Здание было словно… после взрыва. Черные внешние стены обуглены языками пламени не на один метр вверх. Выбитые окна, куча битого стекла, залитого водой и пеной, и пожарные, сматывающие свое оборудование прямо посреди этой каши из грязи и осколков чьего-то будущего. Неотложки, которые вместе с остальными служебными машинами заливали улицу красно-синим цветом. Репортеры за оградительной лентой, а также пара десятков людей, жаждущих зрелищ.
В центре всего этого находился Франко. Черные полы пальто развевались на ветру, пока он, махая руками, говорил то с пожарными, то еще с кем-то. Но он не двигался, стоя ровно в одной точке, словно что-то знал или чего-то ждал. Я подняла голову и посмотрела на уличный фонарь. В свете лампы падал едва заметный снег. Рождество – это ведь чудеса, правда? Может, Франко ждал чуда? Он сунул руки в карманы, достал пачку сигарет и закурил. Запустил свободную пятерню в волосы, стряхивая снег, оставляя только капельки воды, которые под светом фонарей отдавали блеском диамантов. Он опустил голову, и, пусть он и стоял спиной ко мне, я была уверена, что он прикрыл глаза, чтобы собраться с мыслями, и втянул полной грудью приторный сигаретный дым. Но он слишком резко поднял голову, словно его позвали. И так оно и было. Выпрыгивая из неотложки, вид на которую открылся, когда уехала одна из пожарных машин, к Франко побежала рыжеволосая девушка, закутанная в серое одеяло. Сбрасывая его по дороге, она слишком просто нырнула в его объятия, на что Франко радостно обвил ее руками и прижал к себе, что-то нашептывая на ухо. Кто она такая? И почему Франко ведет себя с ней так, словно между ними что-то большее, чем может быть между мужчиной и женщиной в обычных отношениях? На мгновение мне показалось, что я, черт возьми, здесь лишняя. Та, кто появилась не в том месте и уж точно не в то время. Я смотрела и пыталась понять их и этот чертов визуальный контраст. Пока эта рыжеволосая стояла в шортах, едва прикрывавших ее пятую точку, и футболке, я понимала, как это, черт подери, бросается в глаза. Какой-то парень поднес Франко одеяло, и он укутал свою подругу, но даже после этого не перестал ее к себе прижимать, заботливо убирать с ее лица спутанные волосы и нежно поглаживать ее по спине.
Я вздохнула. Непонимание было худшим, что могло сейчас случиться. Именно поэтому, сидя на сидении с подогревом в уже чертовски теплой машине, я дрожала под едва заметным взглядом Сэма. Меня не спасали ни климат-контроль дорогущей тачки, ни не свойственная мне шубка, которую я набросила на себя, выбегая из дома. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что не хочу узнать правду, но, проделав такой путь, я не могла спасовать. Потерев щеки ладонями, я открыла сумочку, чтобы достать помаду, но мне в глаза бросился пистолет, который в очередной раз напомнил мне о моем выборе, а также о том, в какой мир я окунулась с головой и зачем приехала сюда. И да, я делала все это по собственной воле.
Сэм громко вздохнул, и я словно проснулась, поймав его взгляд в зеркале заднего вида.
– Ехать обратно? – осторожно спросил он.
И хотя я не была готова идти, еще меньше я была готова сбежать.
– Нет, – сухо слетело с моих пересохших губ, по которым я ловко провела наполовину выкрученной помадой.
Закрыв сумочку, я набрала полные легкие воздуха, словно там, вне салона авто, совсем не будет кислорода. Затем, толкнув дверцу, я покинула машину.