Соберись, тряпка, это не твои проблемы.
Не помогло. Непрошено пришло напоминание. Однажды я поклялся помогать людям. Даже несмотря на то, что ненавидел их где-то на генетическом уровне. Память – отличная штука: когда надо, сунет тебе под нос то, о чем ты хотел бы забыть. Да еще специально в красках и со звуком долби сюрраунд. И проиграет несколько раз. И какая-то часть разума, давно, казалось бы, похороненная, все равно выскребается наружу, ударяет наотмашь, лишает покоя.
В голове промелькнуло видение стройных ножек в джинсе. Таких беззащитных и неправильно трогательных.
Мне казалось, что я медленно схожу с ума, споря сам с собой. И мне это ой как не понравилось. Уже давно я обходил стороной проблемы человеческих душ, так какого хрена эта отдельно взятая меня задевает?
Я повернулся еще раз. Скорой помощи в поле зрения по-прежнему не наблюдалось.
Зато нарисовался полицейский. С виду совсем зеленый парнишка, похоже, недавний выпускник академии. Он что-то пробормотал в рацию, а затем нервно посмотрел по сторонам. И столкнулся взглядом со мной.
В голове четко вырисовывался план действий.
Тяжело вздохнув, я направился к месту так называемого происшествия.
Не думать, зачем я это делаю. Не анализировать. Отключить нафиг эмоции. Просто действовать автоматически, четко и бесстрастно.
– Расступитесь, – сухо бросил я, расталкивая зевак, которые смотрели на меня, словно на пришельца.
– Сэр, что вы собираетесь делать? – мальчишка-полицейский возник рядом, взяв меня за рукав. Я дернул плечом, сбрасывая его руку.
– Сэр, вы с ней знакомы? – ну что за надоедливый болван. Я хмуро посмотрел на него. Судя по всему, юный блюститель порядка был испуган – вон как мелко дрожат его руки, в которых он сжимает рацию – но изо всех сил старался не подавать виду. Храбрый щенок. И в данный момент помеха для меня.
Я проигнорировал его вопрос, обратив свое внимание на лежащую на асфальте фигурку. Копна спутанных волос закрывала ее лицо, но, судя по всему, она совсем молоденькая. Хотя, конечно, в наше время чудеса пластической хирургии способны превратить старую каргу в барбиподобную прелестницу, и может статься, что я ошибаюсь, однако… Что-то подсказывало, что все-таки нет.
Присев на корточки, я взял пальцами хрупкое запястье, пытаясь прощупать пульс. Черт тебя подери, Франко, ты опять ищешь неприятностей. Мерзкий голосишко в голове долбил и без того перенапряженный мозг, но я, игнорируя его ругань, замер, прислушиваясь. Пульс был слабый, но ровный. Хрупкая ниточка, соединявшая ее с миром. Уже хорошо. Жива. Пока.
На принятие окончательного решения у меня ушли микросекунды. Черт с ним, с последствиями разберусь потом, сейчас меня вело вперед какое-то подсознательное, малопонятное чувство, даже не так, чутье, чуйка... Называйте, как хотите.
Подхватив ее тело на руки, я медленно поднялся. Совсем легкая.
Голова девушки безвольно откинулась назад. Черт, ей здорово досталось. Ссадину на лбу точно зашивать надо. Да и синяк во всю щеку красоты не добавляет. Или это она сейчас об асфальт приложилась? Не поймешь: все лицо в грязи, как будто ее возили им по земле. Да скорей всего и возили... Эти могут, им насрать, кто перед ними, главное, добиться своего...
– Сэр, – снова дернул меня за рукав полицейский. Я зашипел сквозь стиснутые зубы. Если бы не занятые руки, пожалуй, двинул бы ему с локтя. – Что вы делаете?
– Везу ее в больницу, – буркнул я, посмотрев на него так, что юнец сразу сник.
– Но сейчас скорая помощь приедет... – растерянно пробормотал он. Охренеть, как тебя в полицейские-то занесло, с таким-то характером? Мямля, а не коп.
– Офицер, ты видишь тут неотложку? А может, ты хочешь, чтобы она умерла? – я уставился на него, скептически дернув бровью. Это сработало. Когда надо, я умел быть крайне убедительным.
– Нет, но… Я с вами, – решительно заявил полицейский и начал расталкивать толпу, освобождая мне дорогу.
Ага, разбежался. Тебя-то мне и не хватало для полного счастья.
– Сам справлюсь, – ответил я мрачно, поудобнее перехватывая свою практически невесомую ношу. К счастью, больше мне никто не мешал. Даже тот парень, что так старался помочь вначале, застыл на месте, с тревогой наблюдая за нами. Толпа изрядно поредела: кто-то ушел, устав ждать развязки, кто-то понял, что самое интересное закончилось, кого-то напугал конкретно я. Говорю же, людей заботит их безопасность. И, если кто-то портит своим присутствием картинку мнимого спокойствия, они предпочитают ретироваться.