Она едва заметно улыбнулась, поставив передо мной высокий стакан с пенным напитком на тонкую бумажную подставку, и ловко пододвинула мне пепельницу. Она… Молли, ее, черт подери, зовут Молли, и она помнила, что я курю.
– Так, значит, ты работаешь здесь? – спросил я, сделав глоток и отметив, что пиво здесь совсем неплохое, понимая, что она, возможно, не настроена на разговоры и прочее, но, тем не менее, она стояла напротив меня словно в ожидании продолжения.
– Это мой бар, – развела руками она. – Формально.
– Формально? – рассмеялся я.
– Тебя что, подослали разведать обстановку с деньгами? – зло прошипела она. – Так вот, можешь передать, что у меня нет денег. И документов тоже нет! И вообще… это не мой бар! Я им ничего не должна. Пусть все спрашивают с моего гребаного мужа. Адрес центрального кладбища дать?
– Это, вероятно, значит, что у тебя проблемы, сахарная, – рассмеялся я, отпивая глоток. Ей это смешным не показалось. Девчонка, пронзив меня испепеляющим взглядом, еще хотела что-то сказать, но, проглотив слова, пошла к подозвавшему ее клиенту, чтобы принять заказ.
Сделав глоток, я достал сигарету, чтобы закурить, но ее словесный поток все еще не сложил для меня всей картины до конца, хоть многое и прояснялось. Я бы никогда в жизни не подумал, что это хрупкое создание может оказаться в такой куче дерьма. Интересно, сама, или помог ей кто? Что же такого есть в этом баре, что из-за него ей так досталось? Или дело все-таки в этой малышке? И причем здесь муж? Покойный муж?
Только спустя мгновение до меня начало медленно доходить: она замужем, была. Девочка должна денег Уго? Но к чему ему бар в этом районе? Дело отца? Вряд ли. Возможно, Лука начал распускать руки на недвижимость? Нет, здесь что-то другое. Он бы просто поджег тут все, а ее убил бы, и делов. Это, мать его, не должно меня волновать, только отчего я думаю об этом больше, нежели требуется? Это не мои гребаные проблемы!
Она быстро вернулась ко мне, протягивая стодолларовую купюру. Я вопросительно посмотрел на нее.
– Долг, – напомнила она, вскинув брови.
– Поставишь мне как-нибудь пиво, – ответил я, снова делая глотки холодного напитка, так и не притронувшись к деньгам.
– Это что? Приглашение на свидание? Или повод еще раз встретиться? – спросила девчонка, и от удивления ее ротик опять приоткрылся. Она была так трогательна в состоянии замешательства. Мне отчего-то захотелось знать, о чем она думает. И ее глаза. Такие глубокие красивые глаза. Они завораживали. Они манили. Они проникали в самую душу.
– Черт, сахарная, я просто отказался брать деньги назад, – выпалил я, отставив стакан.
– Прости, – бросила она, и ее щеки вспыхнули румянцем. Это было настолько мило, что я испугался того, насколько мне это понравилось. Пришлось напомнить себе, кто я, и кто она, чтобы очнуться от затуманивших голову сладких грез. Но она была такой искренней и такой настоящей, теплой и мягкой, приятно пахнущей, и мне так хотелось прикоснуться к ней, и я сделал это, сам того не понимая.
– Послушай… – начал я, накрыв ее ладонь своей, отчего она вздрогнула.
– Молли, – отвесила слегка зло она, словно намекая мне на то, что мы незнакомы. И мы таковыми и не были, ведь ее имя я отдаленно услышал от Итана, который пытался что-то сказать, но я не желал его слушать.
– Молли, – повторил за ней я, пытаясь понять корни ее имени, которые, вероятно, должны были идти из глубинки Англии, но она совсем не походила на девушку из тех краев. – Послушай, при других обстоятельствах я был бы не против сходить с тобой на свидание или что-то в этом роде, раз уж ты об этом подумала, но, поверь, я не лучший кавалер и не лучший вариант для приятного времяпрепровождения. Ты и так влипла. А со мной будет еще хуже. Эти люди имеют зуб не только на тебя.
– Так ты не от них? – подозрительно посмотрела она на меня, практически задержав дыхание, а затем, прищурившись, подвинулась ближе. – Ты не от тех людей, которые...
– Нет, – бросил я. Я не от них, милая. Не сегодня.
– Постой, но ты все-таки тоже их знаешь?
– Неважно, – выдохнул я, убирая свою руку. – Не лезь в это. Еще лучше отдай им то, что они хотят.
– Но я… Я не могу, у меня нет того, что им нужно, – обреченно выдохнула она.
– Тогда удирай отсюда. Подальше. И побыстрее, – настойчиво проговорил я. – Иначе исход будет один, и он тебе, поверь, не понравится.
– Это угроза? – испуганно захлопала ресницами она.
– Это обычная забота, сахарная. Я знаю, о чем говорю, – бросил я, выпрямляясь и делая пару глотков.
– Вот видишь, а говоришь, что ты плохой, – улыбнулась она, словно я заигрывал с ней или рассуждал о том, что ей не стоит кататься на тех опасных аттракционах.