– Эй, – окликнул я бедолагу, поднимаясь. Она замерла, не переставая вздрагивать. Наверное, решила, что я передумал и все-таки воспользуюсь своим положением. Черта с два! Сняв с вешалки свою толстовку, я протянул ее гостье.
– Возьми, в таком виде показаться на улице равносильно самоубийству.
Она, опустив голову, оглядела себя, будто позабыв, что разорванная майка больше открывает, нежели скрывает. Потом, поморщившись, взяла толстовку и натянула на себя. Я автоматически протянул руки, чтобы помочь, и застыл, как вкопанный.
Ее глаза, все-таки карие, смотрели на меня внимательно, так глубоко забираясь в душу, точно что-то пытались там найти. О чем она думала в этот момент? Сдержу ли я себя или наброшусь? Отпущу ли с миром или потребую плату за спасение? Очень взрослые глаза на юном личике. Девчонка или старше, чем кажется, или пережила больше, чем могла бы вынести.
На лестничной площадке кто-то заговорил, гавкнула собака, хлопнула дверь, и снова все стихло. Тихо выругавшись, я отвел взгляд, засунул руку в джинсы и выудил смятую купюру.
– Возьми на такси.
Глаза девчонки тут же округлились.
– Бери, – повторил я, взял ее за руку и вложил деньги в ладошку.
Ее приоткрытые губы задрожали. Помедлив несколько секунд, она сжала пальцы, а я своими ощутил тепло ее кожи. И снова точно заряд легонько тряхнул. Резко выдернув свою ладонь из моей, незнакомка отскочила и чуть не врезалась в дверь. Зашипела от боли, но, на удивление ловко справившись с замком, выскочила вон.
Мда, Золушка оказалась недружелюбной. Даже спасибо не сказала.
Я усмехнулся. Моя интуиция снова сработала, верно угадав цвет глаз проблемы, которую я нажил себе сегодня. Знать бы еще, к чему приведет мое незапланированное вмешательство. Я же сознательно избегал всего того дерьма, что могло привести меня обратно в семейный бизнес, и обычно прислушивался к голосу разума, но тут явно произошел сбой системы, и пока непонятно, почему.
Не раз я отправлял очередную подружку в ночь после качественно проведенного времени, но впервые одна из них ушла от меня настолько быстро. Умчалась, не оставив никаких координат. Черт, да и не подружка она мне вовсе.
– Так от меня девушки еще не убегали, – рассмеялся я, направляясь обратно на кухню. Кофе почти остыл.
Глава 2. Промыть бы мне мозги
Франко POV
Тусклый свет лампы начинал меня раздражать. Ох уж эти создания Эдисона, вечно мигающие из-за гребаных перебоев с электричеством, потому что очередная крыса решила, что щиток в подвале – ее дом.
Порой удивляюсь самому себе: как быстро я привык жить в этих трущобах. Интересно, почему? Дух авантюризма? Генетическая память? Отец-то начинал с нуля, и детство его едва ли можно было назвать безоблачным. Он ведь не только из нищеты поднялся, но и стал самым состоятельным человеком в теневом бизнесе этого города. Черт возьми, если б он знал, что будет происходить тут после его смерти.
Лампочка еще раз мигнула, издав жуткий низкочастотный звук, и вернулась к нормальному режиму. Я снова закурил. Сигареты в пачке уже заканчивались, одна за другой растворяя мои легкие. Врач внутри меня был крайне недоволен, но да, с некоторых пор я никотиновый наркоман. Так же, как и кофейный. Не помню, какая по счету порция утопала где-то в моем желудке, разбавляя своим присутствием голод.
Но сейчас было о чем заботиться и о ком размышлять. Минувший день устроил мне мозгодробильную подставу, и это никак не выходило из моей головы. Уткнувшись лбом в ладонь и прикрыв глаза, я прокручивал в памяти произошедшее со мной сегодня. Сознание то ли от недосыпа, то ли от передозировки выкуренного и выпитого стало подкидывать яркие образы, будто нарочно расцвечивая мельчайшие детали.
Мягкая кожа под натиском моих пальцев, пухлые губы, шелковистые волосы, манящие изгибы, блестящие в полумраке карие глаза; запах, такой освежающий, прохладный, с легкой ноткой сладости. Я глубоко вдохнул, одурманенный этим ароматом. Захотелось прижаться губами к ямочке на ее шее, спуститься ниже, сжать посильнее упругую маленькую грудь, почувствовать трепет нежной кожи живота. Она открыла глаза и ответила мне, своему спасителю, протянув тонкие руки и легко касаясь моих покрытых жесткой щетиной щек. Улыбнулась, открыла рот и выдохнула:
– КАКОГО ХРЕНА ТЫ ПРИПЕРСЯ СЮДА, ПРИДУРОК!!!
Я с размаху долбанулся лбом о столешницу. Черт возьми, вот это погружение!
За окном возле дома визгливо орала какая-то деваха, что-то ударялось об асфальт, грохотало.
Твою ж мать, если бы не уличная ссора, неизвестно, куда бы завело меня воспаленное воображение.