— Трое суток.
— Мне нужен короткий отчет по всему, что происходило здесь, пока меня не было, — я сидел за столом на кухне и смотрел на команду.
Кажется, я уже говорил эту фразу.
— Все в порядке, шеф! Аннабель чудесная девчушка, артефактор хорошо о ней отзывался.
— Товар есть?
— Мало, но он уже лучшего качества, — кивнул Еж.
— Что на рынке?
— Затишье, — мрачно сказал Ветер.
— Да, шеф, все знают, кто вы и что рынок перешел или скоро перейдет к вам. Стараются не отсвечивать. Уже знают, что произошло с Цаплиным. Мнения разделились на две группы: те, кто считают, что вы избавитель, и те, кто считает вас завоевателем. Трусы ушли на другие точки. Но остальные сидят на своих местах. Это, к слову, заслуга Жан-Поля. Он снова открыл свою лавку. Постоянно рассказывает про свою дочь и как вы им помогли.
— А как же та стычка? Это разве не сами торговцы?
— Нет, — Ветер дернул плечом. — Наемники и шестерки.
— Да, этот гад кинул клич, что, дескать, обидели мышку, написали в норку. И денег обещал дать тому, кто нанесет вам больше вреда. Хорошо же мы их тогда отделали!
— Да, и без нас! — фыркнула Тень. — Даже никого нам не оставили.
— Лучше скажи, что вы узнали в Мосграде, — я глянул на них обеих.
— Я нашла пару человек, которые готовы были заговорить. Они из бригады, что ремонтировали здание суда. Но никто на встречу так и не пришел. Испугались. Им много заплатили за молчание. По официальным сведениям, в зале суда взорвался газ. Многие потравились, других покалечило. Звучит правдоподобно. Только вот ты, Тим, вышел из здания на своих ногах. Я это сама видела.
— Это получается всех, кто был на том суде, убили, что ли? — удивился Еж.
Все посмотрели на меня, ожидая моих слов.
— Ладно, — вздохнул я. — В зале суда действительно был взрыв. Но не газа. Рванул кристалл.
— Но как ты жив остался⁈ — Тень подскочила и хотела обнять меня, но остановилась. — Я не понимаю. Хрень какая-то.
— Я сам толком ничего не понял, — раздраженно ответил я.
— Ладно-ладно, не злись. Так, что еще мы узнали? — она бросила взгляд на Матильду, и та просияла.
— Да, мы узнали еще кое-что. Про твоих родственников, дом и другое имущество. Это так интересно, никогда бы не подумала, что у тебя…
А это уже интересно. Любопытно послушать, какие такие у меня родственники имеются.
— Матильда!
— Все, все, перехожу к сути, — она поскучнела и заученно сказала: — по добытым сведениям в живых из семьи Зарницких осталось немного, из ближайших: дед по материнской линии и пара двоюродных братьев Виктора Александровича. Достаточно сильные маги, чтобы прожить еще не один десяток лет. Кто еще? Совсем дальняя родня, седьмая вода на киселе. Однако все, кто хоть как-то причастен к вашей фамилии, начали стекаться в столицу. А, мы еще успели съездить к родовому поместью. Какое же оно роскошное! Я бы с удовольствием посмотрела бы на него изнутри. Сейчас оно пустует, мы заметили только прислугу, да и тех человек пять, не больше. Сад ухожен, крыльцо чистое, а вот окна — пыльные.
— Матильда права, родственники хоть и приехали в Мосград, но в поместье не появлялись, — кивнула Тень. — Живут на съемных квартирах. Насчет встреч друг с другом не скажу, не было времени проверить.
— На поместье стоит родовое заклинание, — вдруг сказал Ветер. — Виктор Александрович перед смертью запретил к нему приближаться всем, кроме вас, Тимофей Викторович.
— И только мне известен ключ доступа, — сделал я логичный вывод, и Ветер подтвердил кивком.
Нарисовалась очередная проблема. Прекрасно. Значит, в поместье я пока попасть не могу.
— Что еще?
Тень посмотрела на меня очень серьезно, и я понял, что у нее есть информация не для ушей остальных.
— Ладно, — вздохнул я, — спасибо.
Я развернулся и отправился в кабинет, Тень бесшумно двинулась следом. Мне не хотелось с ней разговаривать, слишком был зол на все происходящее. Сейчас бы пару голов разбить, а не думать о надвигающейся смерти и молчании Алексы.
Может, попробовать зарядить ее бомбами? Вот только я не знал, осталось ли хоть что-то от нее в моей голове. И как это проверить?
— Тим, я хотела сказать тебе это лично, — Тень опустилась на кресло. — Я копнула в твое прошлое…
— Скажи мне то, чего я не знаю, — зло процедил я.
— Да чего ты огрызаешься? Я же помочь хочу! — она обиженно поджала губы и отвернулась.
— Расскажи, что ты узнала, — собрав все свое терпение в кулак, сказал я.
— Мне больше всего интересовал период после смерти твоего отца. Тогда появились первые статьи о твоем психозе, да и с нами ты оборвал все контакты, — она начала нервно перекладывать ручки на столе. — Где ты был и что делал известно лишь со страниц журналов и газет. Но я смогла выяснить некоторые подробности.