По зданию вновь прошла вибрация, но в этот раз ничего не взорвалось. Я поднял глаза от экрана и с ужасом заметил, как из дыры в соседнем зале поднимается металлическая махина.
И делает шаг ко мне.
— Алекса, сколько? — только и спросил я.
— Двадцать секунд.
Время растянулось мятной жвачкой. Я видел, как человек в броне медленно подходит к стеклянной перегородке и останавливается.
В следующее мгновение переднее забрало уползло наверх, и на меня с широкой улыбкой смотрел Воронов. А затем помахал мне рукой, в которой было что-то зажато.
— Тварь! — выдохнул я.
Главный конкурент. Бывший лучший друг. Предатель.
— Десять секунд.
Убедившись, что я его заметил, он начал говорить.
— Алекса, усиль, — сквозь зубы сказал я, глядя на Воронова.
— … ты не отвечаешь на мои сообщения. А ведь я так в тебе нуждаюсь! Мне нужны твои разработки. Ты же сам это прекрасно знаешь. Вот решил просто зайти к тебе и забрать свое, купить-то тебя не получилось.
Воронов огляделся, его взгляд остановился на прозрачной двери со сломанными жалюзи.
— Стучу, стучу, а ты не открываешь, — с улыбкой добавил он.
— Загрузка данных завершена, — тихо прошелестел голос Алексы.
— Ты ничего от меня не получишь, придурок! — процедил я. — Ты только о деньгах думаешь, а не о благе остальных.
— Зачем мне остальные, когда у меня есть только я, — со смехом ответил Воронов. — Деньги правят миром, Тим. Миром! И ты не встанешь у меня на пути. Смотри, что у меня тут есть?
Бронированная рука опустилась на стекло, и я, наконец, увидел, что в ней зажато. Пропуск. С трогательным фиолетовым бантом, который я полгода назад подарил Вере.
— Сволочь! — рявкнул я, сжимая кулаки.
— Внимание, дестабилизация системы, — зазвенела Алекса на одной ноте.
Я дернул шлейф, подхватил биту и поднялся.
— Что хочешь меня убить своей зубочисткой⁈ — расхохотался Воронов. — Хотя давай, у меня как раз в зубах застрял какой-то рыжий волос. Ха!
Его слова обрушились на меня, как ледяная вода из ведра. Пальцы лишь крепче сжали биту.
— Алекса. Протокол Ноль.
— Вы уверены? Не думаю, что это целесообразно. Может пострадать чип.
— Запускай, — прошипел я, не отрываясь смотря на пропуск.
— Активация протокола Ноль. Запускаю, — она на секунду замолчала и добавила. — Надеюсь, вы понимаете, что делаете.
— Прекрасно понимаю, — ответил я, видя, как Воронов жестом фокусника прикладывал пропуск к двери, и та, пискнув, мигнула зеленым.
Бывший друг спокойно зашел в кабинет, огляделся и присвистнул.
— Хороши хоромы, Тим. Неплохо устроился.
— Ты ничего не получишь, — твердо сказал я.
Нулевому протоколу нужно совсем немного времени для загрузки. А потом он разнесет вдребезги систему в броне Воронова. Зря, что ли, я этот код писал?
— Я убью тебя, Леша, — выплюнул я и демонстративно положил биту на стол. — Убью голыми руками.
— Ой, боюсь-боюсь, — начал он, как вдруг понял, что не может пошевелить своей здоровенной металлической ногой. — Какого хрена?
— Дестабилизация программного обеспечения, — теперь уже я улыбался.
В душе царило абсолютное спокойствие. Холодное, как в открытом космосе.
— Вот ты ж… — ругался Воронов, пытаясь выбраться из металлического плена. — Я тебя сейчас сам на куски порубаю.
— А смысл? Все данные вот здесь. И я нужен тебе живой, — я прикоснулся к затылку, куда был вживлен чип.
— Ты бы не стал.
— О нет. Стал. Из нас двоих я гений, а ты придурок.
— Я вырву чип из твоей башки, — он уже стоял передо мной в каком-то драном комбезе.
— Выглядишь паршиво, — усмехнулся я, а мысленно добавил: — «Алекса, силовая атака!»
Не дав Воронову ответить, я бросился на него, метя кулаком в челюсть.
Раздался смачный хруст, и сразу же во все стороны брызнула кровь. О, как я долго об этом мечтал!
Я бил бывшего друга со всей яростью, на которую был способен. За себя, за Веру, за все годы работы, которую он сейчас испортил.
— Внимание! Перегрузка! — голос помощника резанул по вискам.
Но я не останавливался, выжимая из своего тела все силы до последней капли.
— Хочешь чип? А хрен тебе! — ударив его в грудь, крикнул я. — Не получишь!
— Внимание! Температура устройства близка к критической! Стабилизирую! — Алекса всеми силами пыталась сохранить мне жизнь.
Воронов оказался никудышным бойцом. Он уже с трудом стоял, но все еще пытался оказывать сопротивление. Одно хорошо — в голову он не бил, боялся испортить чип.
— Все! Тим! Я сдаюсь! — шепеляво сказал он, влетев в стойку с оборудованием. — Ты победил.