— Я знаю, вам это кажется непереносимым и несправедливым, но Эрик знал, что кто-то из вас должен быть принесен в жертву испытанию, чтобы крепче связать остальных. Так было со всеми остальными Пятигранными каббалами. Ипсиссими сказали ему об этом, и он принял на себя ответственность. Равной его уму была только его храбрость.
— Но я все так же не понимаю зачем, — возразила Элиз. — Зачем он должен был умереть?
Рид улыбнулся. Легко было забыть, кто он на самом деле, когда он улыбался.
— Элиз, для этого тебе нужно будет понять то мое воплощение, которое есть Метатрон, представитель Сознания, а это займет у нас много-много лет. — Он поднял руку, чтобы Элиз не возражала. — Но я постараюсь. Когда Саммаэль попытался занять его место, у Эрика не было иного выбора, кроме как помешать ему исказить испытание. Он решил сделать это, шагнув с края Шетлиа, самой грани Бытия. Раз Нешамах внезапно не стало, Шетлиа в ответ очистила его колонну. Поэтому Саммаэля вытолкнуло из света, и Эрик восторжествовал.
— Но почему он погиб? — спросил Эшвин. — Это ведь должно было быть только испытание. Уравновешивание весов. Оно не должно было стоить ему жизни.
Рид посмотрел себе под ноги.
— Боюсь, один человек из Пятигранной каббалы всегда приносился в жертву, иногда даже не один. Хотя ни один не заходил так далеко, как Эрик. Его дух заточен в Аваддоне, и ему понадобится какое-то время, чтобы найти дорогу домой.
— Ты хочешь сказать, он в аду? — спросил Джеймс.
— Нет, не в том смысле, который подразумеваешь ты. Аваддон — это не столько место, сколько пространство между мирами. Оно не существует в том смысле, который поняли бы вы, потому что его создали, чтобы не дать возможности Падшим облекаться в свои истинные тела в вашем мире. Но, как я сказал, он не сможет запретить духу Эрика отыскать путь домой. И Падшие не смогут причинить ему вред, потому что он владеет мощью Саммаэля, пока не найдет выход оттуда.
Минуту-другую они переваривали это молча.
— Если вас это утешит, — продолжил Рид, — его самопожертвование определило следующую эпоху развития человечества. В ней будет гармония между физическим и духовным, это будет время истины и доверия, но ценой индивидуальности. Это будет золотой век для людей.
— И все равно он слишком дорого за это заплатил, — сказал Эшвин.
— Да, я могу понять, почему вы так считаете, — согласился Рид. — Идите в Храм Просветляющего Восхода. Вы больше не увидитесь с Ипсиссими, но другие адепты ждут вас. Они излечат ваши раны, телесные и иные, и они могут научить вас, как обрести былую силу в таинствах, если вы этого пожелаете. Но знайте... — выражение лица Рида ожесточилось, и та его часть, что звалась Метатроном, на время засияла, — цикл не завершен. Только две части человеческой души примкнули к Среднему Столпу. Испытания продлятся, пока не примкнут все пять. И этот день станет концом того мира, который мы знаем, и началом чего-то нового. Мне нужно теперь вас оставить, но я полагаю, что мы встретимся вновь, когда следующая каббала предстанет перед испытанием. Прощайте.
Рид повернулся и пошел прочь. Решительный разворот его плеч и упругая походка отметали возможность дальнейших разговоров. Миг спустя он исчез, будто скрывшись под завесой небытия.
Джеймс взглянул на покоящегося в земле Эрика. По телу разливалась тяжелая усталость, но он уже забрасывал тело друга землей. Эшвин помогал ему, а Элиз и Морган стояли у кромки могилы немыми свидетелями. Они все молча попрощались с Эриком. Из камней давно разрушенных стен Джеймс и Эшвин сложили пирамиду на могиле Эрика, чтобы запомнить это место.
Еще одна тайна, еще одна жертва, принесенная земле.
К тому времени, как Джеймс с Эшвином закончили, восток озарился рассветными красками. Подобающий салют павшему, подумал Джеймс, после того, что они пережили, и того, что готовило им будущее.
ЭПИЛОГ
Солнце село, но было еще довольно светло, потому что травянистую чашу наполняло неземное сияние. Ветер вздыхал о развалинах древнего собора, перебирая травинки и складки одежд. Небо было безоблачным, но очень темным, потому что молодой луне еще только предстояло родиться вновь, и это было символично, потому что эта ночь была и началом и концом.
Джеймс обозрел долину впервые за сто шестьдесят лет. Он изменился, в чем-то возмужал, в чем-то сдал, но не настолько, чтобы не узнать того юнца, который пришел сюда так много лет назад. Джеймс улыбнулся воспоминанию, благодарный за все, что выпало на его долю, за все увиденное и сделанное.
Элиз продела ладонь через его приглашающе согнутую в локте руку и улыбнулась ему.
О да, он был очень благодарен.
Эшвин и Морган держались за руки и неотрывно смотрели на открытый лаз в земле, их захлестнули свои воспоминания. Тот юноша, которым когда-то был Эшвин, все еще проявлялся в нем, хотя теперь Эшвин был гораздо более худым и все чаще брил голову наголо, предпочитая не видеть серебряных нитей в своих темных волосах.
Морган поправилась, но это ей шло, она выглядела роскошно округлившейся, но не толстой. Ее кожа осталась гладкой, но темные круги залегли вокруг глаз, и выражение их навсегда осталось печальным. Как Эшвин ни бился, он так и не смог заполнить ту пустоту, которая отметила Морган во время испытания.
Неземное свечение угасло, и безлунная ночь стала в ее отсутствие еще темнее.
— Скоро, — сказал кто-то в темноте, но произнес он это так тихо, что Джеймс не смог бы сказать, кто это был.
Они ждали и чувствовали многих других, ожидающих вместе с ними.
Звук напуганных голосов в туннеле донесся до них задолго до того, как первый человек показался в двери лаза. Первой вышла женщина. Она была молода и ужасно напугана.
— Не бойтесь, — сказал Джеймс, протягивая ей руку. — Мы здесь, чтобы помочь вам.
БЛАГОДАРНОСТЬ
Как многие начинающие писатели, я должен поблагодарить множество людей, сопутствовавших мне на долгом пути к опубликованию романа. Боюсь, даже слишком многих, — чтобы воздать им здесь по заслугам. Свою сердечную благодарность я выражаю всем, кто внес свой вклад в эту книгу и подбадривал меня на пути к ней.
Я должен упомянуть о своей каббале первых читателей, чьи комментарии и понимание помогли обрести очертания первым наброскам этого труда. Особая признательность Крису Барнсу, Заре Бакстер, Терри Блэку, Эмили Блэк, Эллен Датлоу, Мэтью Филкинсу, Питеру Харту, Софи Массой, Анне Мок, Эмме Манро, Оливеру Палмеру, Элейн Шипп, Милене Скалики, Алинте Торнтон, Каре Уорд, Венди Уорлинг, Сьюзан Уордл и Скотту Уэстерфилду.
Я благодарю также мою большую семью за их неослабевающую поддержку, ничуть не угасшую и после того, как просохли чернила на первом черновике.
Моим прекрасным редакторам, Крису Кунцу и Саре Фостер, большое спасибо за энтузиазм, аккуратность и искусную работу. Это повествование улучшилось настолько, что мне этого даже не охватить пониманием, поэтому остаюсь вашим должником.
Моему издателю, Ларисе Эдварде, спасибо за то, что она увидела потенциал этого романа и добилась для него такой яркой судьбы. Работать с нею и фантастически замечательной командой «Рэндомхаус» было исключительным удовольствием.
Моему агенту, Сельве Энтони, — вот еще одна мечта, которую вы воплотили в реальность. Спасибо за рождаемое вами вдохновение и за представление меня, как и многих других австралийских авторов, к печати.
И наконец, я должен поблагодарить свою жену Лиз, которая всегда верила, что и стало для меня самым главным даром судьбы.
Примечания
1
Группа из 5-15 человек, члены которой периодически (например, раз в неделю) встречаются для изучения, обсуждения каких-либо вопросов и выработки совместных действий по этим вопросам (Прим. перев.).
(обратно)
2
От английского глагола read — здесь: «толковать».