"Похоже, у него была интересная жизнь".
У Маркуса был тоскливый голос, подумал Боб: "Беспокойная, в основном. Ему нравились подобные вещи, но он не возражал против того, чтобы оставить их, путешествовать по миру, знакомиться с новыми культурами".
"Встречать новых друзей и убивать разных людей", - грубовато вмешалась Доун.
Было очевидно, что разборки на складе оставили в ней, по крайней мере, немного горечи, подумал Боб: "Знаешь, я могу понять, если ты на меня злишься...", - предложил он.
"Да."
"Но это я застыл, когда ты нуждалась во мне, а не Маркус".
Ей стало немного стыдно. Она быстро оглянулась через плечо и мягко улыбнулась ему: "Он прав. Приношу свои извинения. Похоже, он прекрасный человек".
"Почему он это сделал, мистер Синглтон? Почему он был снайпером Седьмой команды? Если он был хорошим человеком, почему он выбрал такую жизнь?"
Это трудно объяснить ребенку, подумал Боб: "С возрастом все становится сложнее. То, в чем ты был уверен, что это правда, становится менее очевидным. Иногда мы слишком легко отказываемся от своих убеждений и мнений. Но большинство людей держатся за них слишком долго. Это самонадеянно, потому что нас, как вид, легко ввести в заблуждение, особенно людьми, которые нам нравятся и которым мы доверяем, часто просто потому, что у них плохая информация, а не плохие намерения".
"Ага", - сухо пробормотала Доун.
"Мы все думали, что являемся авангардом лучшего образа жизни, Маркус. Мы думали, что делаем возможным для людей, запертых в недемократических странах, сделать свой собственный выбор. Выбрать судьбу, которая позволит им иметь лучшее из того, что есть у нас, в Америке".
"Это не звучит наивно", - сказал Доун.
"Это не так, - сказал Боб, - пока вы не подумаете, насколько сложным является это заявление. Как трудно перейти от худшего, что есть в обществе, к лучшему, каким оно может быть".
Они добрались до мотеля. Стоянка была почти пуста, только три машины припаркованы перед дюжиной или около того номеров. Рядом горела неоновая вывеска бара, и стоянка была почти полной.
Доун припарковала внедорожник рядом с офисом мотеля.
"По крайней мере... то есть... Наверное, он пытался поступить правильно, быть хорошим человеком", - предположил Маркус.
"Как Ричи и Джанет", - добавил Боб: "Поэтому они и учили тебя".
Парень снова начал плакать, потом вытер слезы рукавом куртки: "Они так много мне дали".
"Дали, сынок, дали. А теперь давай снимем комнату и немного отдохнем. Я думаю, мы это заслужили".
56
Джеральд Дален расхаживал по полу своей роскошной спальни, сняв туфли, под носками мягкий ковер с золотисто-красным ворсом, левая нога хромала от боли, левая рука была в перевязи.
Плоский экран на стене был настроен на CNN. Вот уже два часа на экране показывали изображение лица Синглтона, сделанное художником по описанию охранника.
Он был, в конце концов, неизвестным "главным подозреваемым" в убийстве Эдсона Крюга. Но из этой истории стало ясно, что, по мнению полиции, работодатель Крюга знал больше, чем утверждал.
Вышагивание по ковру было его нервной привычкой, которую он приобрел с годами, способом уйти в безопасное пространство и тишину, чтобы все обдумать. Это не раз выручало его из неприятностей - с агентством, с Комиссией по ценным бумагам и биржам, с его теперь уже бывшей женой.
Ответ или следующий вариант всегда находился сам собой.
Но на этот раз ничего не приходило на ум.
Хотя его личный врач извлек пули, не сообщив о том, что в него стреляли, он все равно провел три часа в больнице. Кроме того, пришлось выплачивать компенсацию и повторно травмировать женщину, которую он взял в заложники, чтобы она замолчала.
После возвращения домой он еще два часа беседовал с полицейскими, пытаясь сгладить их гнев по поводу того, что он не собирается давать ценную информацию о Крюге.
Только благодаря тому, что ангар был новым зданием и последним на территории аэропорта, удалось избежать того, что драка за ним попала на камеры видеонаблюдения или мобильный телефон.
Но полицию это не удовлетворило: на следующее утро они хотели допросить его еще раз. Его идиот-адвокат решил, что неплохо было бы с самого начала дать понять, что он ничем не может им помочь.
Дален решил, что они будут вести дело до тех пор, пока не смогут на него что-нибудь повесить.
День становился все хуже и хуже. Придя домой, он обнаружил, что его компьютерная сеть и система безопасности дома взломаны. Они понятия не имели, что можно было увидеть или взять из системы.
А тут еще и мертвый полицейский.
Он вынужден был вмешаться в ситуацию.
Он отвлек вооруженного человека с заложником. Он не заслуживает жалости, он заслуживает презрения за то, что плохо выполнял свою работу.
Но он мог исправить все. Он просто не знал как. Пока не знал.
Зазвонил телефон. Он посмотрел на номер, готовый нажать кнопку "игнорировать".
Это был звонок, который он не мог проигнорировать.
"Эндрю! Не ожидал услышать тебя так скоро! И у тебя уже есть мой новый номер, хотя он... менее двух часов назад. Какой сюрприз!"
Благодаря болеутоляющим таблеткам его попытка звучать очаровательно и беззаботно, по крайней мере, стала менее абсурдной.