– Алло! – гаркнул я вдаль. – Своих заберите!
Никакой реакции.
– Элки, пойдем, перетащим их от лагеря. Нечего им тут прохлаждаться. Берем первого, – предложил я гиганту.
– Велчер, мне по силам унести обоих. А ты шагай рядом, на всякий случай.
– Идет.
Отпущенник бесцеремонно прихватил поверженных неприятелей за шивороты их курток и поволок по земле. Мы оставили обоих у среза воды и вернулись к группе.
Лазарь, лежа на здоровом боку, заторможено хлопал глазами, а девушки застыли в испуганных позах.
– Кто это был? – голос у Эрики дрожал.
Беата ласково погладила подружку ладонью по золотым прядям.
– Понятия не имею. Какие–то оборванцы, – ответил я. – Вряд ли они представляют местную власть. Власть так не действует, она приходит и спокойно берет то, что ей нужно. Скорее, просто шакалы, любители легкой наживы. Бояться не надо. Больше они не заявятся. Гарантирую. Э–э–эх! Фонарь единственный сломал…
Небо Стимония светлело ускоренными темпами. Туман плавился, словно жир на сковороде, и через час исчез совсем. Теперь нам открылась вся перспектива четвертого уровня Лавакрона. И она оказалась еще более внушительной, чем я предполагал. От водного зеркала до потолка на глаз было футов пятьсот, не меньше. И в этом пространстве плыли настоящие облака, представляете? А я уже больше полугода не видел неба. Они были разных цветов – от ярко–синего до свинцового, а между ними в воздухе застыли острова. Некоторые плоские, словно блюдца, другие в виде неровных сфер. Одно из них, что висело к нам поближе, напоминало по форме бычье сердце. Острова со всех сторон оплетали лианы и плющи, а на поверхности даже росли деревья. Между воздушными объектами я углядел натянутые канатные дороги или просто густые сплетения веревок. По этим ячеистым полям, наверное, можно было лазать с одного небесного атолла на другой. Иначе для чего их настропили в таком изобилии? На поверхности озера я так же заметил участки суши, покрытые пальмы и кустами. Только наш пляж был пуст, как лысина Лазаря. Неудивительно, что тут никто не захотел обосноваться. По озеру ходила бойкая волна. Там и сям поверхность воды вспарывалась стрелками от движения рыб. Не знаю, что нашло на Архитектора, когда он проектировал этот уровень, но парень сотворил подлинный шедевр. Какую–то сказочную страну. Вот зачем меня определили в Прайд, а не сюда? После этого зрелища мне стало удивительно, что у нас в Прайде вообще остались грешники. Почему же они не сваливают на такой курорт, а предпочитают неуютный мир с магмовыми ручьями, слюдяными потеками и озверевшими в конец демонами? Загадка. Сзади подошла Беата и легонько тронула меня за плечо.
– Лодка, – сказала она, указывая пальцем куда–то вбок.
Я сделал ладонь козырьком и присмотрелся. Весельная посудина приближалась к нашей косе под прикрытием отвесного берега. На ее пузатых бортах могло разместиться человек двадцать, но я смог рассмотреть только шестерых. Четыре гребца, рулевой и еще один мужик на носу. Он стоял враскорячку и глазел на нас в короткий армейский бинокль. Я не узрел саламандринских масок, не видно было также и демонской бутафории. Кто же к нам пожаловал? Судно приближалось. Теперь мне стала различима их одежда – обычные плащи из прорезиненной ткани. Все, как один, угольно–черные, от чего компания походила на группу водоплавающих грачей. Я вышел вперед, Элки встал за правым плечом, уступом, Беата расположилась за моей спиной. Для солидности надвинул на лоб капюшон и скрестил руки на груди. Пусть видят, что тут их не боятся. Лодка разрезала носом грунт, и человек на носу спрыгнул на землю. Причем сделал он это, легко перемахнув борт с упором на одну руку. Потом быстро зашагал к нам, ощупывая окрестности взглядом. Его голову покрывали короткие кудрявые волосы, на вид жесткие, словно кабанья щетина. Растительность с черепа плавно переходила в широкие бакенбарды и закругляла нижнюю челюсть шкиперской бородкой. Под дождевиком у него обнаружилась черная, под цвет плаща, майка, которую изнутри распирали мощные грудные мышцы. Крепкий оказался дядя, хоть и не великан, как Элки. И глаза. «ЛоДЖо». Вот что было в его глазах. Полный командный набор. Не знаю, откуда взялся этот мужик, но такие матерые вепри обычно в рядовых не ходят.