— Вы, наверное, издеваетесь надо мной, — бормотала я себе под нос.
Крепче сжимая руль, я надеялась, что и эта машина не откажется от меня. Моя серебристая Subaru была со мной с первого дня учебы в колледже, и, честно говоря, я должна была оставить ее позади. Но я не могла с ней расстаться, особенно сейчас.
Я прошептала короткую молитву, прежде чем попытаться завести ее раз, два, потом третий раз. Как всегда, с третьей попытки он ожил. Триумфальная улыбка появилась на моем лице, когда я, избегая пристальных взглядов, следящих за каждым моим движением, выехала из родительского подъезда.
Я была рада, что их не было дома. Это избавило бы меня от многих осуждений. Не каждый день удается вырваться из тьмы, поглотившей твою жизнь.
Звук гравия, хрустящего под поврежденными шинами, заставил меня вздрогнуть. Мои шины были такими же лысыми, как у моего дяди Яша, и я знала, что мне повезло, что меня еще не остановил полицейский. Эта машина стояла на грани законности, и я доверяла ей свою жизнь. К счастью, рисковать жизнью, похоже, стало моей новой сильной стороной.
Если бы не та пьяная ночь на Indeed, когда я разослала свое резюме во все технологические компании, где имелись вакансии, я бы так и осталась жить с родителями, запершись в своей фиолетовой спальне с комендантским часом в одиннадцать часов вечера. Я твердо решила выкарабкаться из остатков прошлой жизни и надеялась, что мне это удастся в ближайшее время.
Жестокость, которой была окрашена моя жизнь, не имела ничего общего с моими родителями. Они были хорошими родителями, любящими, заботливыми, оплатившими мое обучение в бакалавриате. Я отчаянно искала убежища не от них. А от человека, который управлял моей жизнью с восемнадцати лет. От человека, который явился в виде ангела на первом курсе колледжа и вскоре стал воплощением дьявола. Если я смотрела на жизнь сквозь розовые очки, то красные флажки оставались незамеченными. Вместо этого моя маленькая красивая головка, как он ее называл, была бесповоротно влюблена в него. Или мне так казалось.
Работу мне удалось найти благодаря неожиданной удаче. Я не потрудилась проверить, что поиск работы ведется в радиусе пяти тысяч километров. Возможно, Торонто был бы более надежным вариантом, но я не собиралась жаловаться на то, что мне удалось найти работу в Нью-Йорке.
К тому же, разве не об этом были все фильмы, снятые в стиле холлмарк? Ворчливый главный герой, начинающий жизнь заново в Big Apple и обнаруживающий, что этот огромный город сметает его с ног? Моя ситуация была немного похожа, хотя я и не совсем подходила на роль ворчливого главного героя. Я скорее напоминала нежный цветок, который неоднократно топтали, а теперь поручили распустить лепестки. Не говоря уже о том, что я не собиралась отказываться от возможности оказаться за тысячи километров от того, что раньше считала своим домом.
От размышлений меня отвлекла женщина из автотранспортной службы штата Беллингем, махнувшая мне рукой, чтобы я припарковался на стоянке. Перевозка машины на новое место жительства стоила тысячи, поэтому я позаботилась о том, чтобы набить ее до отказа своими вещами. Я опустила окно, наблюдая, как нетерпеливая женщина что-то пишет в своем планшете.
— Накладная и страховка? — спросила она, протягивая руку.
Она не искала праздной беседы, это было ясно по ее тону. Что меня вполне устраивало, поскольку я выполнила свою норму грубого общения на американской границе. Открыв бардачок, я протянула ей документы. Она просмотрела их, поставила штамп в нескольких местах и отдала обратно.
— Пройдите внутрь и дождитесь, когда назовут вашу фамилию. Подпишите договор, отдайте ключи, и все будет готово.
Я не успела задать ни одного вопроса, как она уже уходила, чтобы помочь машине, стоящей за мной. Я быстро поблагодарила ее, но сомневалась, что она это услышала или даже обратила на это внимание. Зайдя внутрь, я сделала все, как было велено, а затем стала ждать свой Uber у обочины, пролистывая электронные письма с информацией о моей новой работе в ожидании.
Очевидно, что двадцать четыре года и два года после окончания университета означают, что я уже должна была устроить свою жизнь. Поэтому, выпустив свое первое программное приложение, я скрестила пальцы за его успех. Долго молиться не пришлось, потому что уже через месяц после выхода приложения я заняла место в десятке лучших в магазине приложений. Это была столь необходимая победа после бурного года.
Но мошенническое чувство, поселившееся в моем нутре, было вызвано не тем, что я совершила преступление. Оно было вызвано той маленькой белой ложью, которую я сказала, чтобы уйти без вопросов. Мои моральные принципы были явно искажены, но если бы я сказала своим родителям-индийцам об этом, то снова попала бы под их строгий контроль.