Второго охотника я обнаружил на повороте коридора: он напряжённо вглядывался в рацию, пытаясь различить шумы и переговоры, и, видимо, не ждал, что кто-то подойдёт сбоку. Одно быстрое движение, лёгкое нажатие пальцами в область шеи — и он, вскинув брови, мягко скользнул вдоль стены вниз. Я аккуратно подхватил рацию, выключил её и положил рядом с ним.
«Вот и хорошо. Даже криков поднять не успеют», — отметил я мысленно, продолжая путь.
Третий и четвёртый оказались вместе: они, похоже, обсуждали что-то у полузакрытой двери в тесную подсобку, из-за которой слышался слабый шум. Я приблизился к ним почти вплотную, пока они были заняты разговором, и нанёс короткие удары. Первый получил шлепок ладонью в затылок: это хватило, чтобы моментально вырубить его. Второй повернулся ко мне, ища автомат, но я опередил его, выбив оружие из рук и вогнав локоть точно в солнечное сплетение. Парень тихо охнул, выронив рацию, и тут же погрузился во тьму, сползая на пол.
Я уже собирался идти дальше, как услышал, что кто-то внезапно выходит из бокового коридора. Пятый патрульный… Он стоял метрах в пяти от меня, и его взгляд на миг пересёкся с моим. На его лице мгновенно отразилась шокированная гримаса, а пальцы судорожно потянулись к кнопке рации на плече. Один щелчок связи — и вся группа могла оказаться на ушах. Но у меня был автомат со снаряжённым транквилизатором. Я не ждал: короткий «пшик» глушителя — и охотник, пошатнувшись, обессиленно рухнул на пол.
Я подбежал к нему, удостоверившись, что он отключился и не смог подать тревожный сигнал. «Простите, ребята, но мне нужно пройти», — мелькнуло в голове. Именно ради этой спокойной «бескровной» операции я и взял магазины с дротиками.
Всё вышло удивительно чисто и слаженно. Коридор теперь был пуст и тих, словно здесь еще минуту назад не находились люди.
Осторожно продолжая свой путь, я добрался до конца коридора — там располагалась массивная двустворчатая дверь, из-за которой доносились гулкие голоса. Я сразу узнал тихо сдавленный рык Джека и отрывистый, хлёсткий тон Верусы. Казалось, между ними кипела напряжённая дискуссия. Я буквально ощущал, как под дверями сочится зловещая энергетика: люди там были на пределе, готовые к схватке или к сделке, причём в любую секунду события могли обернуться кровавой бойней.
— Вот и чудесно, — прошептал я, отстраняясь от двери и тихо отводя ствол MP5 в сторону, чтобы случайным образом не задеть спуск. — Кажется, я появился как раз вовремя.
Мой путь сюда был полон напряжения и коротких стычек, но теперь все преграды позади: патрульные нейтрализованы, тревога не поднята, а я успел подслушать, что внутри зала у них закипают страсти. От ощущения близкого финала у меня перехватило дыхание. Внутри всё ликовало: настала моя очередь показать себя. Никаких больше пряток и проволочек.
Я чуть пригладил пиджак, опустил взгляд на лежащий в руке автомат, проверяя очередной раз, на месте ли предохранитель и как установлен магазин с транквилизаторами. Подобная педантичность казалась почти абсурдной в столь напряжённой обстановке, но мне всегда нравилось сохранять ясность мыслей даже на пороге возможной бойни.
В глубине души я чувствовал, как всё тело охватывает знакомый азарт. Сейчас я предстану перед Верусой, Джеком и прочими охотниками, словно актёр, выходящий на подмостки театра. И это будет не просто встреча — это станет тем самым моментом истины, где никто уже не сможет лгать, где каждый покажет своё истинное лицо.
— Ну вот, теперь все препятствия позади, — прошептал я, отступив на полшага и бросив косой взгляд в сторону переведённого на «тихий» режим оружия. Я уже слышал, как за дверьми голоса начали звучать громче: то ли Джек не сдержался и повысил тон, то ли Веруса зашла слишком далеко со своими насмешками. — Осталось только одно — эффектное появление.
Я глубоко вдохнул, осознавая, что настал момент выйти на сцену во всей красе. В груди чувствовалось привычное волнение, смешанное с адреналином, а в ушах стучала кровь, подгоняя меня вперёд.
«Пора начинать главное представление…» — мелькнуло в мыслях.